Шрифт:
менялись местами. Бывало, что несколько суток подряд лазутчик жил в теле парня, выполняя за
него все житейские дела. В это время парень находился как бы в осознанном сне, то есть всё
чувствовал, понимал, но со стороны, не имея возможности вмешаться. В такие дни парень учился
у лазутчика выходить из сложных жизненных ситуаций. Наблюдал, как тот с лёгкостью
справляется не только с бытовухой человечекой жизни, но и запросто добивается нужного
результата с людьми, видя их насквозь. Чужой жил в прямом смысле за него, в то время как на
этом примере парень учился многогранному искусству бытия на более высоком уровне. По
прошествии нескольких дней они снова менялись местами, и эта чехарда продолжалась довольно
долго. Но вот однажды лазутчик рассказал парню о Лабиринте. И не только рассказал, но и научил
непосредственно его видеть и чувствовать.
— Ух ты, — непроизвольно буркнул Мора. — Если всё это — правда, то парню здорово
повезло. Насколько я понимаю, Окольцованный засланец скостил ему срок пребывания на адских
планетах практически до полной амнистии.
— Верррно, — ответил Башкирский Кот. — Только продолжать жить со всем этим знанием в
той местности, среди аборигенов, стало нешуточным испытанием. Можно было и мозгами
прикручиниться вплоть до синьки горловой.
— Это вы о синдроме Шивы толкуете, уважаемый Башкир-Ата? — невозмутимо вставил
Шкындырович.
Загрибука переводил взгляд с Башкирца на Шкындыровича и всё больше преисполнялся
уверенностью, что ему в жизни очень и очень повезло, и похоже, он вытащил самый главный
загребущий билет.
— О нём самом, ара-джан, — подтвердил хвостатый.
— Слушай, — умоляюще взглянул на кота Загрибука, — а ты мне потом расскажешь про
синдром этот самый?
— Конечно, дррружище! — сверкнул зубоскальной сотнезубой улыбкой Башкирский Кот.
26
1
— Ребята, — неожиданно встал Загрибука из-за стола, — мне срочно надо сказать вам кое-
какую вещицу.
Все поворотились к нему. А наш профессор принял торжественный вид и изрёк:
— Я хочу сказать, что очень счастлив находиться среди вас, и что вы — мои самые дорогие
дружищи! Спасибо за то, что я тут с вами. Вот.
И он сел, засопел носом и уткнулся в пиалушку. Все улыбнулись, а Дример потрепал Загрибуку
по голове:
— Друже, такая же фигня! Мы тоже жутко рады, что ты с нами. Ну, давайте же дослушаем
Башкирца. Чего там дальше-то?
И кот продолжил.
О да, Лабиринт. Таинственное невидимое, управляющее всем.
— Представь себе твой мир в виде маленького мячика, — Окольцованный засланец терпеливо
и монотонно читал лекцию парню, пока тот топал по улице, торопясь на встречу с друзьями. — А
также представь большую замкнутую комнату, всю заполненную, а точнее, ну просто набитую
под возможную завязку разноцветными воздушными шарами. Шары внутри надуты разными
субстанциями. В одном — плотный и душный воздух, в другом — пузырящаяся вода, в третьем
шаре — огонь и мелкие осколки стекла, в четвертом — воздух свежий и ледяной вместе с
земляным крошевом, и так далее. Шаров, понятное дело, ограниченное число, так как комната
замкнута со всех сторон. А теперь вообрази, будто мячик отскакивает от стенок этой комнаты
произвольно и летает по ней сквозь эти самые шары. К тому же у мячика нет угасания инерции, то
есть скорость его прыгания по комнате постоянная. И прыгает он так очень и очень долго. Но ты
должен понимать, что в разных шарах мячик проходит сквозь содержимое по-разному. Один шар
он пересекает прямо по центру, второго шара он едва касается, от третьего захватывает лишь
треть. Нарисуй себе схему, чтоб лучше представить.
Парень остановился прямо на улице и стал чертить схему на заиндевевшем от мороза стекле
витрины.
— Верно, — дал оценку рисунку лазутчик, — ты всё верно понял. Можно то же самое
представить и по-другому. Скажем, заменить шары комнатами. И сказать, что мир идёт всё время
сквозь комнаты. И каждую комнату он проходит за разное количество времени. Одну
преодолевает за сутки, через другую может ползти и до трёх суток, а третью пробежит за пару
часов. И не подгадаешь, ибо спонтанно. А теперь вспомни, что я тебе говорил о Сезонах Зверей.