лайнера! Покрошить бы их на винегрет…

— На вот лучше, кроши! — Фрикудолька вынула из штанов банку консервов и протянула

котяре.

— Зачем же зубы на радость врагам портить банками? — ухмыльнулся тот и передал её

Дримеру. — У нас вот есть джигит с саблей. Махни ножичком, Дример-Ата.

Братец вынул нож из ботинка и вскрыл банку. Запахло странным.

— Чё енто? — сморщился Башкирец.

— Водоросли в соусе, — ответила Фикудолька.

— Ёктить, ты уверена, что это можно есть? — спросил Дример.

— Очень даже полезно!

— Ну, раз так… — он подцепил ножом из банки и отправил в рот нечто плохо различимое в

темноте. — Хм, а очень даже ничего себе! — и отдал банку коту.

— А долго нам шкандыбать ещё? — повернулся Дример к Йошу.

— Нам по-любому надо груз сбросить, — задумчиво произнёс тот, глядя в небо. — С такой

начинкой, — он кивнул на трюм с «два-три-дебилобаном», — лучше не прыгать на чердаки

вселенной. Пусть в подвалах остаётся. Так что от экскурсии на Самэ нам не отвертеться.

— Плохо, — поник головой Загрибука.

— Каждой вещи своё место, — утвердил Йош. — Коли что не по фэн-шую будет на корабле к

моменту Прыжка, азимут сместится. Ухнем на гору в Кудык.

Они допили молоко. Башкирец слизал последние капли. Слипер поставил пустую бутыль на

палубу.

— Водички в неё набери чутка, — посоветовал Йош.

— Зачем? — вопросительно поднял брови Слипер.

— Нельзя позволять вещи быть пустой, — поднял Йош палец. — Пустота внутренняя делает

вещь магнитом в мире. Вселенная ведь всё время старается заполнить пустые места. Мы эту

бутылку сделали пустой. Поэтому такая вещь будет притягивать к себе и к нам нечто, а что

именно — заранее определить трудно. Нам это ни к чему сейчас.

— Я не очень понимаю, как этот закон физики действует, — попросил дополнений Загрибука,

махнув помпоном на шапке.

— Не давай месту быть пустым, — заученно затараторила Фрикудолька, отправляя в рот

водоросль из банки. — Заполняй его. Пустое место на виду становится важным, обретает силу

Знака, Поворотного Момента в судьбе. А вещам значения придавать не нужно без умысла.

Поэтому, если видишь подсвечник без свечи, дык возьми и вставь туда свечу или убери его в

чулан, подальше с видимого места. Нас так в ашраме учили.

35

0

Йош согласно кивнул.

— Понял, — серьёзно тряхнул помпоном Загрибука.

Слипер взял бутылку, подошёл к ведру с водой, что стояло на палубе, и набрал немного.

— Хватит? — он повернулся к Йошу.

— Вполне, — согласился тот. — Дело ведь не в количестве, а в сути. Вот так же поступай

везде. Коли попил чаю, например, тут же или вымой кружку и поставь туда, где кружки все

хранятся да отдыхают, или чуть воды на дно плесни, чтоб пустой на столе не стояла.

— И всему этому вас учили? — спросил Дример у Фрикудольки.

— И этому, и много чему ещё, — она занялась фенечками в ушах.

— Ну чему, чему? — засверкал глазками Загрибука.

— К примеру, — назидательно качнула дредами Фрикудолька, — обучение заканчивается в тот

момент, когда ученик осознал, что его учат! Лопай консерву и проветривай мозги, профессор!

— Да ладно тебе, — надулся Загрибука.

— Она правду говорит, — вступился Йош. — Это древний закон передачи знания. Смысл в

том, что само осознание процесса обучения обнуляет его эффективность. Поэтому все Мастера

старались преподавать в игровой форме, увлечь ученика целиком и без остатка, чтоб он даже не

понимал, что чему-то на самом деле в этот момент учится. Вот в жизни понаблюдай, как нас всех

Потолочное Разумение науськивает да лекции толкает свои.

— Да уж, и от лекций тех не спрятаться не скрррыться… — проворчал Башкирский Кот с

набитой пастью, — только знай себе по жизни шкындырпыться!

Йош улыбнулся и поворотился к Загрибуке:

— Ну ты же в жизни лишь задним числом замечаешь, что чему-то научился, верно?

— Верно, — удивлённо подтвердил Загрибука.

— Вот! А самого процесса обучения не замечаешь! Вот это и есть самое высочайшее

мастерство передачи знания. Усёк, профессор?