— А что там с ним?

— Да обычная история. Типа, «жизнь дерьмо, меня никто не любит», всё как всегда.

13

3

— А Ты, значит, решил к нему с визитом, пару лекций прочесть? Да таких знаешь сколько?

— Да он, понимаешь, ругался, обзывался, да невзначай и обронил, мол, пусть вот Сам явится и

мне всё объяснит, что к чему! От души попросил, от самых печёнок, от сердца. Жисть свою,

говорит, на рельсы пущу, аки Анюта Каренина, коли Сам не придёт. Так что Я пошёл.

Вызывают, понимаешь ли. А то порешит себя почём зря и будет потом круги лишние

наматывать по карме всё далее от ответа. Пойду, помогу, коль попросил.

— Ещё один штаны стирать будет…

— А себя-то вспомни, хе-хе, как сам в штаны наложил, когда со Мной в первый раз увидался!

— Да уж, было дело… Ну ладно, привет ему там передавай да сильно-то не пугай.

— Хе, это уж как получится. Нечего было на всю вселенную орать. Так уж у него звёзды

сложились сегодня, что по экспресс-линии звонок прошёл. Вчера вот он мог стучать и орать до

посинения, да только стена была к лесу задом повёрнута, а сегодня и нынче обернулась она к лесу

передом, и проорал парень на всю катушку, до самой Верханутры ор его долетел.

— Хорошей тебе ночи! И дедушке Мытуту привет передавай!

— Обязательно! Может, сам хочешь с ним повидаться?

— Нет-нет. Спасибо. Чуть попозже, хорошо? А то мне пока и с Тобой разговоров хватает.

Только и успевай за голову держаться.

— Ну, как скажешь, так и будет. До завтра!

Солнце уже закатилось. Во дворе стемнело. А я всё сидел на балконе и пускал с него мыльные

пузыри вниз. И думал о том, что где-то далеко сейчас сидит в своей комнате какой-то парень,

ругает свою судьбу на чём свет стоит и даже не представляет, что через несколько мгновений

вся его жизнь изменится. Изменится так, как он и вообразить не мог. Так на планете появится

ещё один Пробуждённый. И тут на секунду показалось, что услышал я вдалеке изумлённый

громкий крик и короткий «пук», и даже как-то потянуло с ветром лёгкой вонью вокзального

сортира.

И как бы в подтверждение знамения над моей головой прошелестел крыльями белый голубь и

испустил свои фекалии прямо мне на плечо.

— Вот шалапут! — погрозил я пальцем куда-то в небо и улыбнулся.

Дедушка Мытут где-то далеко внезапно замер, прислушался и ворчливо крякнул:

— Вот шалапут! Вот не мог без шуток, а? Ну как можно было придумать, чтоб столь

светлое событие в жизни каждого живого существа ознаменовывалось обязательными

обгаженными штанами?! Никакого сладу с Ним нет! Ну что ты будешь делать с этой

малышнёй…

Пришла весна, суши лося! —

Япона мать мне пела в уши.

У-шу моя сушилася,

13

4

Смеялось Дао, лосяя суши.

Башкирский Кот пытался участливо улыбаться. Чакмулы молчали, медленно совершая

непонятный хоровод.

— Венас, дус, трис, кетуре, пинке, шещи, — сосчитал их кот по-литовски, глядя исподлобья.

Чакмулы явно чего-то ждали. И тут Башкирец заметил, как из стены появилась ещё одна

приземистая нескладная фигура.

— Тааакк… Септине, — досчитал хвостатый монголо-татарин. — Вот и фельдмаррршал