— Ты не сделаешь этого, негодяй! — воскликнул дю Пейра, не решаясь, однако, двинуться дальше.

— Я сделаю это! Мне нечего терять.

Воцарилось гробовое молчание.

— Отойдите подальше! Все, все, — скомандовал д'Артаньян и шепнул:

— Давай, Кэтти, больше убедительности. Все идет, как надо.

Впрочем, девушку не надо было уговаривать. Ее испуг был неподдельным. Кэтти очень боялась за д'Артаньяна.

— Я требую, чтобы ваши люди расступились и дали мне пройти, — говорил д'Артаньян, адресуясь к дю Пейра и направляя на него пистолет. — И учтите: я вам нужен живым, в крайнем случае — раненым. Но если вы сделаете хоть малейшую попытку захватить меня, я успею спустить два курка, и вам достанутся лишь два мертвых тела. Кровь этой девушки падет и на ваши головы.

— А, подлец! — бормотал дю Пейра, кусая усы. Его подчиненные в замешательстве переглядывались.

— Отступите! — сдался наконец их начальник. — Отойдите назад, это приказ! — голос его сорвался. — Негодяй! Ты совершил поступок, недостойный дворянина. Ты повел себя, как наемный убийца.

— А я было принял за наемников вас и ваших головорезов, сударь. Правда, нескольких минут драки хватило для того, чтобы понять, что вы всего лишь шпионы, — с издевательским поклоном отвечал д'Артаньян, увлекая за собой Кэтти.

Один из людей дю Пейра, выхватив пистолет, прицелился в мушкетера, но крик неподдельного ужаса, вырвавшийся из груди Кэтти, заставил его замереть на месте.

— Оставьте, Лебрен, — чуть слышно проговорил дю Пейра, отводя в сторону его руку с пистолетом. — Не сейчас. Он не уйдет от меня — клянусь! Я разыщу его где бы он ни был, но… не сейчас.

Д'Артаньян вышел на улицу, помогая обессилевшей от волнения Кэтти. Больше никто не пытался преградить им путь. Дю Пейра и его люди молча наблюдали, как белый чепец Кэтти медленно растаял в темноте.

— Кэтти, ты спасла меня, — шепнул д'Артаньян, когда они свернули в переулок.

Но девушка почти не слышала его слов. Она тяжело повисла на руке мушкетера.

Тогда д'Артаньян взял ее на руки и понес прочь, стараясь не оступиться в темноте.

Свежий воздух и необычный способ передвижения оживили Кэтти. Сначала она слабо запротестовала. Однако видя, что мушкетер быстро шагает вперед, видимо, не считая свою ношу чересчур обременительной, она вскоре смирилась со своим положением и покорно замолчала.

— Куда же вы несете меня, господин д'Артаньян? — спросила в конце концов Кэтти, которая уже пришла к выводу, что вечер, начавшийся так ужасно, имеет не столь уж неприятное продолжение.

— В гостиницу, где я остановился, милочка, — отвечал мушкетер.

— Что это за гостиница?

— «Герб и корона».

— Но это неудобно! — неуверенно предположила Кэтти, мысленно поздравив себя с тем, что до названной гостиницы еще далеко.

— Неудобно сегодня будет Жемблу, потому что ему придется подыскать себе другое место для ночлега, — отвечал д'Артаньян, не замедляя шага.

— Ах, господин д'Артаньян, — тихонько вздохнула Кэтти, охватив шею мушкетера своими нежными ручками. — У вас на все готов ответ.

Теперь мы опустим занавес, повинуясь законам жанра и чувству деликатности, отметив лишь, что если эта ночь была осенена крылами Купидона для госпожи, то и служанка тоже принесла дары на алтарь кудрявого бога.

— Удалось ли тебе узнать что-нибудь, Жемблу? — спросил д'Артаньян на следующее утро. — Я вижу, ты трудился, не жалея себя.

— Святая правда, сударь. Мне и сейчас еще хочется спать. Какая нужда гонит нас в дорогу?

— Пожалуй, Тур стал небезопасен для меня, а следовательно, и для тебя. Однако окончательное решение зависит от результатов наших поисков.

— То-то, я гляжу, вы встали ни свет ни заря, сударь…

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Сударь, прошу меня извинить — я еще не совсем пришел в себя… И потом мне показалось…

— Что, Жемблу?

— А вы не рассердитесь на меня?

— Как я могу тебе обещать это, не зная наперед, что ты скажешь?!

— Тогда я лучше уж совсем ничего не стану говорить.

— Вот теперь я точно рассержусь!

— Как, сударь?!

— Еще бы! Сначала ты позволяешь себе какие-то намеки, а потом собираешься молчать. Оставь эти дипломатические ухищрения, любезный.

Этот разговор происходил утром, когда д'Артаньян и Жемблу позавтракали и мушкетер приступил к составлению плана действий. Для этого ему требовались сведения от Жемблу.

— Сударь, я никак не позволил бы себе истратить ваши пистоли впустую. Во-первых, я совершил на них доброе дело, вернее не одно, а целую дюжину добрых дел, так как избавил от жажды целую дюжину страждущих. Им не часто выпадала бесплатная выпивка в этой жизни. Во-вторых, я сдержал свое слово и сам выпил за ваше здоровье, наверное, целый бочонок местного кисленького вина, а это значит, сударь, что вы теперь не заболеете по меньшей мере несколько лет…