Я растерялся и ляпнул, что на ум пришло:

 — Э… Васкес.

 Едва удержался, чтобы не добавить «Ужасный».

 — Откуда?

 «Чтоб тебя черти взяли», — тоскливо подумал я и махнул неопределенно рукой:

 — Оттуда.

 — Из-за гор, что ли? — нахмурился стражник с пером.

 — Точно. Из Загорья.

 — Ага. То-то я вижу, одет как настоящая деревенщина.

 Он склонился над фолиантом и записал в нем мои данные, тщательно выводя каждую буковку.

 — Цель прибытия?

 — Туризм… В смысле — мир посмотреть, себя показать.

 — Бродяга? Нищий? Скоморох?

 — Нет, что вы! Я честный… э-э… подмастерье. Этого… золотаря. В смысле, золотых дел мастера.

 Теперь стражники нахмурились оба. Я прикусил язык. Неистребимая привычка — нести всякий провокационный вздор, когда допрашивают в таком тоне. Особенно менты или их местные аналоги.

 — А лошадь твоя где? — напустился на меня стражник с саблей. — Вещи? Товар?

 — Разбойники отобрали, — бойко ответил я.

 — Разбойники? — Он недоуменно поднял бровь. — Ты имеешь в виду — отступники?

 — Да-да, они самые, — с жаром закивал я. — И лошадь, и вещи. И образцы продукции.

 Стражники наконец посмотрели на меня с некоторым сочувствием. Я физически почувствовал — опасный момент позади.

 — Не первый раз уже лошадей у путников отбирают, — вполголоса сказал один другому. — Совсем Закон не чтут, нападают прямо на трактах! Даже на большак теперь суются!

 «Где ж еще нападать разбойникам?» — удивился я.

 — Они бы еще в города полезли!

 — И куда Лесные лорды смотрят…

 Разговор становился все занятнее.

 — Интересно, зачем им лошади? — задумчиво спросил первый стражник, стряхивая с пера остатки чернил.

 — Чтоб сожрать, зачем же еще? — удивился второй. — Кого им, по-твоему, жрать в своих лесах — друг друга? Людей там уже почти не осталось… Кто в города с выселок не перебрался — все пропали…

 Первый стражник высушил перо и отложил его в сторону.

 — Стало быть, ни коня, ни ввозимых товаров… Пошлина — одна медная роза.

 Я сунул руку в карман джинсов и, к своей радости, нащупал немного мелочи:

 — Эх… Не успел обменять валюту! — и добавил шепотом, подмигнув: — Не примете нашими, загорскими, по выгодному курсу?

 Стражники посмотрели на двух- и пятирублевки, и глаза у них полезли на лоб, а пальцы сами скрючились от жадности. Я услышал дружное шипение:

 — С-серебро!

 Вскоре мы расстались со стражниками, крайне довольные друг другом. Мои карманы были доверху набиты местными медяками. Стражники, провернувшие удачную валютную операцию, радовались не меньше меня. Похоже, серебро тут ценилось… и встречалось не слишком часто.

 С легким сердцем я вошел под арку ворот. В лицо мне ударил теплый ветер. Печати внезапно нагрелись. Я быстро оглянулся, пытаясь вычислить источник опасности. «Наверху», — словно шепнул мне кто-то в уши. Я поднял голову и увидел на своде арки барельеф — плоскую каменную розу с тележное колесо величиной. Мне почудилось, что ее лепестки шевельнулись, словно дуновение ветра оживило их.

 Я остановился, глядя на розу как зачарованный. А роза, казалось, смотрела на меня.

 Печати пылали. Сейчас как превращусь!

 Но похоже, движение лепестков ничего не значило. Если это и была ловушка — то не на меня. Я миновал ворота в неизмененном виде и перевел дух. А затем неспешным шагом направился по самой широкой улице, глазея по сторонам, как и положено провинциалу из глухого Загорья.

 У самых ворот была такая же толчея, как и снаружи. Но вскоре все эти приезжие и купцы рассосались по тавернам, складам и постоялым дворам, и улицы стали на удивление немноголюдными. Я решил, что в городе нынче выходной или праздник. Что ж, если горожане такие любители спать до обеда — да пожалуйста! Тем меньше мне будет помех в моем поиске.

 Изнутри Уважек оказался даже красивее, чем с высоты драконьего полета. С каждым шагом, с каждым поворотом он нравился мне все сильнее. Аккуратные двух-трехэтажные дома, яркие фасады, раскрашеные удивительными, страшноватыми картинками. Математические схемы и графики соседствовали с причудливыми фантастическими существами. На главных улицах было очень чисто, хотя из переулков и пованивало. Похоже, Уважек — весьма богатый город, решил я. Иначе едва ли кто-то тратил бы время и деньги на роспись фасада, когда можно построить еще один здоровенный уродливый склад. В особый восторг меня приводили черепичные крыши тысяч оттенков, от розового к рыжему, от клюквенно-красного к шоколадному и черному. Видно, тут неподалеку имелись медные месторождения, потому что медь встречалась буквально везде. Решетки, флюгеры, фонари, дверные ручки, вывески… Даже в цвете волос местных жителей преобладал медно-рыжий.