Оторванному в ссылке от жизни близких отцу все было дорого, приятно, интересно. Он улыбался, расспрашивал обо всем подробно.

– Ну, Слава Богу, все хорошо, все живы, бодры, – говорил он, улыбаясь.

Вечером они пошли в молитвенный дом. Он находился недалеко от квартиры отца. Это был .длинный, бревенчатый, старый одноэтажный дом. Внутри все было просто и добротно. Толстые некрашеные большие скамьи, желтые от времени бревна стен, простая деревянная кафедра. Отец познакомил Леву с пресвитером, невысоким юрким человеком, с бородкой клинышком. Он наклонился к Леве и сказал: «После молитвы будешь говорить слово». Лева несколько растерялся, он не был готов к этому. Но молчать, когда предлагали говорить, он не мог. Вообще же нужно отметить, что Лева, где бы он ни бывал, старался быть менее заметным и как можно меньше участвовать в проповеди, так как его служение состояло только в посещении узников. И он понимал: чем меньше он будет выставлять себя напоказ другим, тем будет разумнее.

Большой дом наполнился народом. Это в основном были простые люди, – рабочее и служащие Красноярска. Их влекла сюда любовь Христова. Пресвитер произнес краткую молитву, и собрание началось. Первым гимном спели: «В край родной, в край». И раньше несчетное число раз слышал и пел этот гимн Лева в родной общине. Но теперь, когда он стал странником и пришельцем, гимн этот пелся по-особенному. От сердца лились слова:

PoetryЖесток здесь бой, дни тяжелы,

И страшно мне в борьбе,

Темно среди греховной мглы

В скитальнической борьбе…

Когда звучали слова этого гимна, перед Левой рисовался путь христиан сегодняшнего дня. Гонимые, презираемые, они, казалось, должны быть стерты с лица земли.

После молитвы, в которой участвовали многие, все вместе спели известный гимн:

PoetryБлиже, Господь, к Тебе, ближе к Тебе.

Хотя б крестом пришлось, подняться мне,

Нужно одно лишь мне: ближе Господь к Тебе.

И опять когда пели этот гимн, он показался Леве необыкновенно понятным и близким. И со слезами на глазах он пропел вместе со всеми куплет:

PoetryВ пустыне странник я, и ночь темна.

Отдых на камне лишь найдет глава.

Но сердце и во сне: ближе

Господь к Тебе, Ближе к Тебе!

Лева вышел на кафедру. В рука он держал маленькую Библию, ту самую, которую подарили ему родители и которая теперь всегда была в его полевой сумке. Он открыл «Евангелие от Иоанна» и прочел: «Сия есть заповедь моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто душу свою положит за друзей своих. Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам».

Сердца Левы трепетно билось. Сотни взоров были обращены к нему. Тут были близкие братья и сестры, но были те, которые пришли сюда в поисках истины. Лева говорил от сердца, объясняя что любовь человека к человеку является заповедью Христа и что, только исполняя эту заповедь, можно иметь в жизни настоящую радость, радость совершенную. Высшее проявление любви – положить душу, жизнь свою за близких.

Лева рассказывал, какую любовь Христос явил, положив жизнь за мир людской, который возлюбил. Исполняя заповедь Христа, можно быть не только спасенным, не только смотреть на себя, как на дитя Божие, но стать другом Христа. Это самое лучшее. Хорошо иметь близких верных друзей, с которыми делишь все. Но часто их с нами нет. И вот Христос обещает быть нашим лучшим другом, идти с нами. Но для этого нужно только одно условие: «Вы друзья мои, если исполняете то, что Я заповедую вам». Только исполняя Его заповеди, мы становимся друзьями Христу, а Он – нашим действительным, верным, задушевным Другом.

– Это не слова, это факт, Я его испытал на себе. Был момент, когда я сомневался во Христе, но когда я покаялся, Он стал моим Спасителем, Учителем. Он был близко ко мне. я молился Ему. Теперь же, когда я пошел дорогой, чтобы больше любить верных Ему, Он стал моим Другом. У меня много братьев и сестер, есть близкие друзья, но я с ними в разлуке. Только Иисус, и только Он, действительно оказался другом.

– Меня часто спрашивают, – продолжал Лева, – почему ты путешествуешь один? Мне же кажется этот вопрос странным. Ведь я никогда не один. Мы идем вдвоем. Идет Иисус, и я с ним. Это большая дружба, это невозможно пересказать словами, ибо это сознается не только умом, но чувствуется всем сердцем.

Делясь опытом своей жизни, Лева раскраснелся, глаза его сверкали. Заканчивая свое слово, он, прижимая к груди Библию, сказал:

– Быть в дружбе со Христом – это самое лучшее. Тогда раем пустыня глядит. Будем исполнять Его заповедь – любить друг друга, и лучший Друг Иисус будет с нам во все дни до окончания века…

После этого все, встав, спели:

PoetryЯ Друга дивного познал и есть ли в мире равный?

Любил меня, когда не знал Его любви я славной.

Какая сила разорвет союз с Ним мой сердечный,

Иль час невзгод, иль час забот? Нет! Я Его навеки!

На кафедру поднялся Сергей Павлович, отец Левы. Он раскрыл большую Библию, лежащую на кафедре, и прочел из «Послания к Римлянам» 8:32-39: «Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не даруем нам и всего? Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их. Кто осуждает? (Христос) Иисус умер, но и воскрес; Он и одесную Бога, Он ходатайствует за нас. Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? Как написано: «За Тебя умерщвляют нас всякий день; считают нас за овец, обреченных на заклание.