«К р асный К о р с ар» и его место среди морских романов Купера 15 октября 1806 года погожим осенним утром из Нью- Йоркской гавани отплывало торговое судно «Стирлинг», держа курс к берегам Англии. Среди матросов, собравшихся на палубе, чтобы про¬ ститься с землей, можно было заметить высокого, хорошо сложенного юношу, почти мальчика, с умным выпуклым лбом и задумчивыми серыми глазами. Это был Джеймс Купер, двенадцатый из тринадцати детей судьи Уильяма Купера, одного из самых богатых людей штата Нью-Йорк. После того как за шалости он был исключен из Йель¬ ского колледжа, на семейном совете решено было отпра¬ вить юношу матросом в дальнее плавание. И, вот он уходит в свой первый рейс. Уж скрылись за горизонтом островерхие крыши Нью-Йорка, маленького кирпичного городка с кривыми, узкими улочками, проло¬ женными на месте лесных тропинок, где юноше по при¬ езде сразу бросилось в глаза огромное, мрачное здание тюрьмы. Ему предстояло увидеть многое — хмурый Лондон и знойные берега Испании, гранитные заставы Гибралтара и лазурь Средиземного моря. У берегов Португалии судно с трудом избежало стычки с пиратами, а потом матросам довелось столкнуться с не менее опасным врагом — вер¬ бовщиками, насильно набиравшими рекрутов на англий¬ ские суда. Джеймс прослужил во флоте три года, сначала на море, затем на Великих озерах. Он стал настоящим моряком и, по воспоминаниям близких, на всю жизнь сохранил облик «морского волка», энергичного, храброго, с резким и пря¬ мым характером. Но именно первое плавание было самым удивитель¬ ным в жизни будущего писателя; оно оставило глубокий след в его памяти и воображении и принесло материал для будущих романов. Море навсегда осталось для Купера символом мужества, воли и борьбы сильных духом. И в своем творчестве Купер снова и снова возвращался к морю и морякам. Написал «Историю американского флота»; в разное время создал больше дюжины морских романов; лучшие среди них — первые три: «Лоцман» ^1823), «Красный Корсар» (1827) и «Морская волшеб- 847

ница>> (1830) —романы, в которых образ моря оказался неразрывно связанным с борьбой американского народа, за свою независимость. Купер был в числе тех первых писателей Америки, которые живо интересовались историей своей страны. А здесь главное место принадлежало Войне за незави¬ симость. И писатель, выросший в атмосфере воспомина¬ ний о недавних битвах, естественно должен был сделать события 1776—1783 гг. одной из центральных тем своих, произведений. Он и дотел это сделать в целой серии ро¬ манов о войне, но замысел так й остался неосуществлен¬ ным: слишком сильным оказалось разочарование в ито¬ гах войны, и это наложило отпечаток на все его твор¬ чество. Может быть, именно поэтому Купер нигде — если не считать романа «Шпион» — не воссоздал эпоху Войны за независимость (хотя бы так, как описал быт первых пио- неров-переселенцев). Писатель словно чувствовал проти¬ воречие мечты и действительности и, хотя не сомневался в том, что освободительная война справедлива, сумел прославить ее лишь в отвлеченной, романтической фор-, ме. Подлинным памятником борьбе за независимость были его первые три морских романа. Здесь в образах мужественных людей, закаленных вечным единоборством с неукротимой стихией, писатель опоэтизировал борьбу за свободу против тирании. Так возник в его творчестве совершенно новый литературный жанр — романтический морской роман, герой которого, пират и контрабандист, бросает вызов военному флоту английского короля. # * По словам самого писателя, мысль об историческом морском романе подал ему В. Скотт своим «Пиратом». Одновременно на молодого писателя оказали влияние ро¬ мантические поэмы Байрона, замечательного английского поэта и непримиримого борца против всякой тирании. Грандиозный образ океана (у Байрона символ прекрас¬ ной природы, свободной от насилия и деспотизма) и фи¬ гура благородного разбойника, мстящего за несправедли¬ вость, — вот что воспринял Купер у Байрона. Именно та¬ кого героя и поставил он в центре своего романа. 848

Но заимствованный образ наполнился у Купера более конкретным историческим содержанием, причем в выборе общественного типа и обстановки Купер, как всегда, про¬ явил подлинное историческое чутье. Корсар совершает свои подвиги за полтора десятка лет до войны американ¬ цев за независимость. Писатель показывает, как зрели освободительные стремления в американских колониях. Англия жестоко эксплуатировала свои заокеанские владения и всеми средствами стремилась приостановить рост экономической независимости колоний. Американ¬ цам запрещалось развивать промышленность, которая могла конкурировать с английской, они не смели произво¬ дить сталь и железо, торговать шерстяными изделиями, свободно ввозить и вывозить товары. Но, несмотря на колониальный гнет, страна, все более развивалась экономически. Еще в 1748 году один швед¬ ский путешественник, Петр Кальм, побывавший в Аме¬ рике, писал, что «английские колонии... так увеличились в богатстве и населении, что скоро будут соперничать с Англией». Суровые предписания короля и парламента постоянно нарушались; особенно процветала контрабандная торговля, и американские купцы-полупираты дерзко бороздили воды, несмотря на самые крутые меры, которые прини¬ мала «владычица морей», чтобы сохранить свое господ¬ ство на морских рынках. С начала 60-х годов XIX века были введены новые налоги и изданы законы, которые ущемляли полР1тиче- ские и экономические права колоний. Страна ответила массовым неповиновением. Прокатилась волна манифе¬ стаций и митингов. Народное движение протеста возгла¬ вили общества и клубы; из них самыми активными были «Сыны свободы»; они вели боевую агитацию против по¬ литики англичан, сопротивлялись действиям властей, на¬ падали на таможенников и королевских судей. Потребовалось более десяти лет, чтобы американцы взялдсь за оружие, но первые ростки освободительного движения появились в конце 50-х — начале 60-х годов. В это время и развертывается действие романа Купера «Красный Корсар». Писатель выбирает своего героя среди тех американ¬ ских приватиров, которые, борясь за право свободной 849

торговли и рискуя жизнью, нарушали драконовские за¬ коны английского короля. «Приватиры этой части света, — пишет сам Купер, — принимали самое деятельное участие в колониальных распрях; они отличались тягой к порядку и рыцарствен¬ ностью, которой трудно было ждать от профессиональных авантюристов, сражающихся за такую недостойную, даже презренную цель, как нажива. Но особое положение Аме¬ рики вынуждало пускаться в эти сомнительные предприя¬ тия людей более высокого происхождения, нежели евро¬ пейские пираты». Конечно, Купер оправдывает американских пиратов подчиненным положением страны и стремится приписать им даже рыцарский дух, но факт тот, что писатель нашел реально существовавший общественный тип. Его пират действительно мог быть как бы предвестником войны за независимость колоний. Роман начинается с праздника по случаю победы над французами. Несмотря на тупость генералов, британское оружие восторжествовало. Американские колонии, участ¬ вовавшие в этой войне на стороне Англии, тоже празднуют победу. Все ликуют и рукоплещут. И на фоне внешне сле¬ пой преданности королю Купер рисует образ Корсара — отщепенца, мечтателя, который чувствует необходимость отстаивать национальную свободу. В отчаянии от того, что соотечественники даже не помышляют об избавлении от тирании, он в одиночку ведет свою войну за независи¬ мость. Романтичен его облик, недостижимыми кажутся его вольнолюбивые идеалы, никто из окружающих их не раз¬ деляет, но мечта о свободе подсказана самой историей; вот почему, наверно, так убедителен образ Корсара. Команда его корабля состоит из сброда со всей Европы. По их воле он должен атаковать любые суда, но сам счаст¬ лив только тогда, когда своей рукой сбрасывает в воду флаг Англии. Ему важнее унизить клевретов английского короля, нежели добраться до его казны. И, победив коро¬ левский фрегат, он гордо топчет ненавистную эмблему тирании. Мечта о независимой Америке воплощена в страстном желании Корсара иметь собственный флаг. Пока не свободна его страна, нет ему покоя. Остальные герои романа такие же одинокие и неприкаянные. Корсар мечтает о национальной независимости, Уайлдер ищет 850

семью, миссис Уиллис тоскует по сыну. В конце романа все они освобождаются от чувства одиночества и бездом¬ ности. Но главную победу символизирует флаг, который с гордостью поднимает умирающий Корсар. Образ Корсара двойствен. Купер-патриот восхи¬ щается его благородством, бескорыстием, жаждой свободы; Купер — благонамеренный буржуа побаивается греховно¬ сти Корсара перед богом и, главное, беззаконности его дей¬ ствий. «Трудно поддерживать порядок, не основанный на законной власти», — рассуждает автор. Купер сочувствовал простым людям, остро ощущал враждебность человеку волчьих законов буржуазного об¬ щества, но сам он был крупным землевладельцем и благо¬ намеренным гражданином. Не. случайно его Корсар, пер¬ вым восставший против англичан, не считает себя достой¬ ным открыто участвовать в войне за независимость. Но правда искусства сильнее авторской ограничен¬ ности. И Корсар остается в памяти читателя героическим поборником свободы. Весь облик его дополняется замеча¬ тельным образом моря, с которым он составляет как бы единое целое. Океан занимает в романе такое большое место, что подчас вытесняет человеческие фигуры. Тем, кто только что прочитал роман, нет нужды напоминать о том бесконечном разнообразии, с каким описано море на страницах книги. В разное время дни и ночи, при различ¬ ном освещении, то грозное и бурное, то безмятежно спо¬ койное, оно присутствует с первой до последней страницы романа. И океан не только фон, не только эмоциональный ключ к настроению героя. Море — не просто зеркало смя¬ тения, одиночества, суровой решимости Корсара. Точно так же, как лесные дебри в романах о Кожаном Чулке, море — пристанище гонимых, убежище от стесни¬ тельных общественных уз. Корсар говорит, что он «рож¬ ден морской стихией». Уайлдер не помнит иного дома, кроме корабля. Для них обоих покинуть море — значит перестать дышать. Только здесь они счастливы по-настоя¬ щему, земля не привлекает их. Но если окедн уносит Корсара от его врагов, то он же и свирепый противник, который каждый миг грозит мо¬ ряку, каждое мгновение испытывает его волю и характер. И истинный герой тот, кто чувствует себя хозяином океана, кто не подчиняется ему. 851

Корсар много раз выводит свой корабль невредимым из бурь и сражений. Это искусство — доказательство силы* и духовной красоты героев. И воплощением этих качеств становится корабль — первый помощник моряка в борьбе. Они неотделимы друг от друга. Грациозный, стремитель-. ный, послушный воле капитана, корабль часто сравни¬ вается Купером с играющим дельфином, с птицей, с пре¬ красной женщиной. Это придает кораблю обаяние живого существа. И если бурное море — противник грозный и мо¬ гучий, то моряк и его корабль, словно одушевленные еди¬ ной целью, встречают смело вызов океана. Рядом с благородным преступником Купер рисует ко¬ мические типы благородных моряков. Речь идет не о пи¬ ратах, которых Купер вовсе не идеализирует, показывая их страсть к наживе, а о неразлучной паре друзей и вос¬ питателей Уайлдера — Ричарде Фиде и Сципионе. Образ моряка-краснобая, который к месту и не к месту вставляет морские словечки, не был нов в литературе. Он восходит еще к смешным чудакам английских писателей XVIII века. Ричард Фид был бы малоинтересен сам по себе, если бы не его друг негр, с которым он более двух десят¬ ков лет бороздит все моря и океаны. Образ Сципиона бросает новый свет на традиционный, тип брюзгливого добряка и придает особое значение вор¬ котне матроса. Фид вечно спорит с другом, придирается к нему и не¬ изменно сохраняет вид крайнего превосходства. Но все это кажущееся. Под оболочкой грубости, невежества и хва¬ стовства скрывается нежная любовь к негру и уважение едва ли не большее, чем к «мистеру Гарри». Потешаясь, над Сципионом, Фид на самом деле считает его самым умным и благородным, болеет душой за унижения, кото¬ рые терпит негр из-за своей черной кожи, и уверен, что кристальная чистота Сципиона делает его подлинно «бе¬ лым». Именно благодаря Фиду мы и узнаем истинную цену высоким душевным качествам Сципиона. Негр — оригинальное создание Купера. Он немногосло¬ вен, и шумный, хвастливый товарищ часто берет над ним верх, но у читателя нет никаких сомнений, что прав-то всегда Сципион, что он умнее, искуснее и благороднее своего товарища. Он бескорыстен, в то время как Фид не упустит случая получить подачку. Глубоко драматичны эпизоды, когда этот человек, знающий, умный, должен 852

покорно замолкать в спорах с белыми, отлично помня, что с его цветом кожи ему никогда не доказать свою правоту. Сципион резко отличается от традиционных образов нег¬ ров в литературе Америки того времени, в том числе и от негра-слуги в романе Купера «Шпион». И та¬ кой силой и благородством наделил писатель своего ге¬ роя, что сцена его смерти (чисто служебная, так как по¬ зволяет обнаружить ошейник, нужный для узнавания Уайлдера матерью) приобретает значительность и ста¬ новится одной из центральных и самых сильных в романе. Точно так же- как в фигурах индейцев Купер первый подчеркнул благородство, человеческое достоинство и тра¬ гизм их участи, так в лице Сципиона он без малейшего оттенка снисходительности, с глубоким уважением сумел нарисовать чудесный образ настоящего человека, которого звериные законы классового общества лишили возможно¬ сти занять подобающее ему место. * * * Смерть Сципиона и невозможность для Корсара вос¬ пользоваться той самой свободой, ради которой он отдал свою жизнь, придает всей книге трагический оттенок, не¬ смотря на то что независимость завоевана. Этот трагизм ощущается и в последнем морском романе 20-х годов — «Морской волшебнице», в конце которого борьба за сво¬ боду приобретает характер утраченного идеала. Не имеет значения, что время действия отнесено в те далекие времена, когда Нью-Йорк только что перестал быть Новым Амстердамом и ни о каком политическом отделении от Англии никто и не помышлял. Стремление контрабандиста Бороздящего Океаны вы¬ рваться из гавани, освободиться от произвола английских властей, его любовь к свободе — ие что иное, как предве¬ стие той жажды политической независимости, которая сжигала Корсара. Ни в одном романе не было такого рез¬ кого противопоставления безвестного героя чванливому английскому аристократу. Англичане — вот «истинные пираты, захватившие в свои руки власть», — говорит Тил¬ лер. Действительно, губернатор Корнбери из-за денег го¬ тов на любую подлость, вплоть до измены своему долгу. В то же время сплоченность, дружба и красота царят на борту «Волшебницы». Ее матросы ничем не напоми¬ 853

нают свирепых жадных пиратов, которых держит в узде Корсар. Нигде еще с такой ясностью не выступала мысль Купера, что далекая от условностей и несправедливых законов жизнь на море способствует свободной игре чело¬ веческих чувств, делает естественными проявления бла¬ городства, ума, силы воли и духовной красоты. Бриган¬ тина становится как бы символом бегства от угнетения, которое царит в буржуазном обществе. Возлюбленная контрабандиста, Эудора, отказывается от всех земных благ ради свободной жизни на море. Только здесь господствуют истинная любовь и верность. Команда «Волшебницы» — это содружество счастли¬ вых людей, сынов свободной стихии, волны которой рас¬ секает их волшебный корабль. Волшебный... Видно, без волшебства в то время уже не мыслил писатель осущест¬ вления идеи свободной, радостной жизни. Задуманная историческая повесть об «истоках нации» превратилась всего лишь в романтическую идиллию, окутанную дым¬ кой сверхъестественного, которая придает всей книге ска¬ зочный, несбыточный характер. И элегический ее конец — это, может быть, выражение тоски о несбыточности меч¬ ты, какой стала для ее автора борьба за свободу и справед¬ ливость на фоне современной ему буржуазной действи¬ тельности. После «Морской волшебницы» Купер больше не напи¬ шет о море романтических поэм в прозе. Когда в 1838 году он снова возвратится к морской теме, это будет реалисти¬ ческая повесть «На суше и на море», куда войдет много личных воспоминаний о его первом плавании и где ре¬ месло моряка и тяготы морской жизни выступят во всей своей суровой неприглядности. Морская тема как воплощение мечты о свободе и спра¬ ведливости исчерпала себя в творчестве писателя. С. Майзелъс