лась фигурка мальчика; Родерик был безоружен, платье забрызгано кровью; его блуждающие глаза были полны страха, а лицо бледно. Там и сям виднелись раненые пленники с фрегата, мрачные, но не сломленные духом; их менее удачливые враги плавали в крови, распростертые на палубе, и сви¬ репые йх^ лица хранили выражение ненависти, словно они все еще помышляли о мести. Оставшиеся в живых и легко раненные пираты были заняты грабежом; уцелев¬ шие матросы со «Стрелы» старались спрятаться в глубине судна. Но так строга была дисциплина, установленная пред¬ водителем пиратов, и столь беспредельна его власть над ними, что с той минуты, когда он остановил бой, ни один удар не был нанесен и не было пролито ни капли крови. Однако и совершенного зла было достаточно, ибо чело¬ веческих жизней было отнято довольно, чтобы утолить са¬ мую ненасытную злобу. С тяжелым сердцем глядел Уайл¬ дер на мраморную неподвижность лиц недавних друзей и верных матросов своих, которых узнавал одного за дру¬ гим; но сильнейшую боль причинил ему вид застывшего, все еще мрачного чела его старого командира. — Капитан Хайдегер, — сказал он, силясь совладать со своими чувствами, — сегодня счастье на вашей сторо¬ не; я прошу милости для тех, кто остался в живых. — Она будет оказана тем, кто имеет на нее право, и я хотел бы надеяться, что смогу оказать ее всем, без исключения. Корсар говорил торжественно и многозначительно;; казалось, он хотел подчеркнуть какую-то тайную мысль, которую не мог высказать словами. Но Уайлдеру недолго пришлось размышлять над тем, что таится в этих сло¬ вах. Его раздумье было прервано появлением группы вражеских матросов, среди которых он сразу узнал за¬ чинщиков мятежа на «Дельфине», и это помогло ему уразуметь скрытый смысл ответа их предводителя. — Мы желаем соблюдения наших законов, — твердо заявил вожак, обращаясь к своему командиру тоном столь решительным и резким, что его можно было объяснить — но не оправдать — лишь неостывшим пылом недавней схватки. — Чего вы хотите? — Казни предателей. 814

— Это ваше право. Коли здесь есть предатели, пусть свершится суд. Если бы у Уайлдера и оставались сомнения по по¬ воду того, кто станет жертвой этих чудовищных верши¬ телей правосудия, то они бы рассеялись при виде того, с какой яростью матросы накинулись на него и двух его товарищей и потащили их к своему предводителю. Он страстно желал жить, но даже в эту роковую минуту мужество не изменило ему. Ни на мгновение не ослабел он духом, и ни одна мысль или уловка, недостойная офи¬ цера и благородного человека, не мелькнула в его голо¬ ве. Лишь жадный, молящий взгляд обратил он к тому, кто один мог спасти его. Юноша видел жестокую борьбу, происходившую в душе Корсара: суровые черты его смягчились, но это длилось одно лишь мгновение; еще миг — и лицо этого человека, привыкшего владеть собой, вновь застыло в холодном спокойствии, Уайлдер понял, что долг командира одержал верх над чувством человечности и что участь их решена. Не желая позорить себя бесполезными протестами и мольбами, юноша молча стоял там, где его оставили, гордый и неподвижный. — Что вам надо? — спросил наконец Корсар, и голос даже этого железного человека, казалось, дрогнул и зву¬ чал необычно глухо и неровно. — Чего вы хотите? — Их смерти. — Я понимаю вас. Возьмите их, они ваши. Наш герой стойко перенес весь ужас и жестокое на¬ пряжение битвы, но спокойный, торжественный голос судьи, который одним своим словом обрек его на быструю и позорную смерть, потряс все существо юноши. У Уайл¬ дера чуть не потемнело в глазах. Вся кровь прихлынула у щго к сердцу, от отчаяния мысли смешались в голове, и он почувствовал, что теряет рассудок. Но уже через мгновение он оправился от потрясения и стоял, гордо выпрямившись, глядя прямо перед собой, так что никто не заподозрил бы его в проявлении слабости. — Я ничего не требую для себя, — сказал он с уди¬ вительным самообладанием, — Я знаю, что ваши само¬ званные законы осуждают меня на позорную казнь, но я требую... нет, прошу, умоляю, заклинаю вас пощадить ничего не подозревавших, слепо доверившихся мне това¬ рищей; они не ведали, что творили, и.,й 815

— Обращайтесь к ним, — сказал Корсар, отводя глаза и указывая на злобные лица, их окружавшие, — вот ваши судьи, они одни могут вас помиловать. Сильное, непреодолимое отвращение выразилось на лице юноши; страшным усилием воли он подавил свои чувства и продолжал, повернувшись к матросам: — Что ж, тогда я унижусь и до обращения к ним. Вы сами люди и такие же моряки... — Хватит! — прервал его хриплый, каркающий го¬ лос Найтингейла. — Кончай свои проповеди! На мачту его! Слова эти в насмешку сопровождались долгим, прон¬ зительным свистком боцманской дудки, и двадцать^'голо¬ сов, как эхо, откликнулись на жестокую шутку, нестрой¬ ным хором выкрикивая на разных языках: — На мачту их! Всех на мачту! Кончай с ними! Уайлдер в последний раз бросил было умоляющий взгляд на Корсара, но тот стоял отвернувшись, чтобы не видеть этого молчаливого призыва. Матросы грубо схватили Уайлдера и поволокли со шканцев на шкафут фрегата, где они чувствовали себя более свободно, Голова юноши горела, как в огне; удары, сыпавшиеся со всех сторон, устрашающие приготовления к казни, петля, раскачивавшаяся на рее, — все это про¬ изошло, казалось, в единый миг. — Где желтый флаг — знак наказания? — зарычал мстительный командир полубака. — Пусть джентльмен идет в последнее плавание под желтым флагом, как про¬ стой мошенник! — Желтый флаг! Желтый флаг! — завопило двадцать голосов. — Спустите флаг Корсара и поднимите эмблему военного судна! Желтый флаг! Желтый флаг! Злая затея была встречена хриплым смехом и шут¬ ками; это вывело из себя Фида, который до сих пор молча сносил все грубости и издевательства по той единствен¬ ной причине, что его командир, как он полагал, лучше сумеет выразить то немногое, что им оставалось сказать. — Стойте, разбойники! — с жаром воскликнул он, в ярости забыв о благоразумии и осторожности. — Голово¬ резы вы и косорукие мерзавцы. Что вы разбойники и пе¬ ред выходом в море получаете судовые документы от са¬ мого дьявола, сразу видно по вашему носу, а то, что вы косорукие, — так стоит только взглянуть, какую петлю вы 816

накинули мне на шею! Даже узла не умеете затянуть! Но ничего, вы еще узнаете, что значит по всем правилам болтаться на виселице! Дайте только срок! — Расправьте узел и вздерните его! — закричали один за другим несколько гол'осов. — Счастливый путь по глад¬ кой дорожке на небеса! К счастью, исполнению этого намерения помешал но¬ вый взрыв криков, раздавшихся из какого-то люка; мо¬ жно было разобрать слова: — Священник! Священник! Пускай сначала помо¬ лятся, прежде чем плясать в воздухе! Пираты встретили злобную шутку свирепым хохотом, но он резко оборвался при звуках громкого голоса, в ко¬ тором звучала угроза: — Клянусь небом, если кто-нибудь прикосновением или хотя бы взглядом посмеет оскорбить пленного, то лучше ему сразу разделить участь этих несчастных, чем навлечь на себя мой гнев! Посторонитесь и дайте капел¬ лану пройти. Вмиг отдернулись протянутые дерзновенные руки и сомкнулись в почтительном молчании богохульные уста; все расступились, и дрожащий от ужаса священник про¬ тиснулся к месту казни. — Послушайте, — спокойно, но повелительно сказал Корсар, — вы — служитель божий и даруете благую ми¬ лость. Если вы можете облегчить смертный час своим со¬ братьям, поторопитесь. — В чем они провинились? — спросил священник, обретя наконец дар речи. — Неважно; довольно того, что час их настал! Чи¬ тайте молитвы и не бойтесь ничего. Даже здесь со вни¬ манием выслушают непривычные слова. Злодеи, плотной стеной обступившие вас, преклонят колена и благого¬ вейно станут внимать вам, как и те, чьих душ коснется священный обряд. На моем судне безбожники будут немы и неверующие исполнены почтения. Говорите смело! — Бич морей! — начал капеллан, и бледные щеки его окрасил праведный гнев. — Ты, что беспощадно наруша¬ ешь законы божеские и человеческие! Страшная кара ждет тебя за это преступление. Тебе не довольно, что многих обрек ты ныне на безвременный конец? Ужели еще не насытился ты кровью? Берегись, настанет час, ко¬ 817

гда всё отмстится и кровь их падет на твою склоненную голову. —* Что ж, — перебил Корсар, силясь улыбнуться, но губы его дрожали и веселость казалась неестественной на измученном лице, — вот вам живое свидетельство то¬ го, как небо защищает правых! — Непостижима мудрость господня, и-до времени мол¬ чит его правосудие, но не обманывай себя: близок час, когда ты почувствуешь его карающую руку! Голос пастора внезапно оборвался; взор его упал на суровые черты Бигнала, застывшие в спокойствии смер¬ ти; старый моряк лежал полуприкрытый своим флагом, наброшенным на него Корсаром. Однако, собравшись с силами, Мертон недрогнувшим голосом продолжал свои увещевания и предостережения: — Говорят, что вам еще не совсем чуждо сострада-» ние, и, если даже забытые семена добра заглохли в ва¬ шем сердце, они все же не погибли и могут вернуться к жизни. — Довольно! Ваши попытки тщетны. Исполняйте свой долг или замолчите. — Судьба их решена? — Да. — Кто ее решил? — спросил рядом тихий голос, и звук его пронзил слух Корсара и коснулся тайных струн его души, заставив всю кровь отхлынуть от побледнев¬ ших щек. Но он быстро совладал с минутной слабостью и сумел скрыть свое удивление. — Закон, — был быстрый ответ. — Закон! — повторила гувернантка. Смеют ли те, кто бросает вызов всем законам и открыто презирает лю¬ бые человеческие установления, смеют ли они говорить о законе? Назовите это беспощадной, коварной местью, по не произносите священного слова — закон! Однако не за тем я пришла сюда, чтобы спорить с вами. До меня дошла страшная весть о том, что здесь готовится, и я хочу внести выкуп за осужденных. Назовите сумму, и пусть она будет достойна пленников; благодарный отец ничего не пожалеет для спасителя своей дочери...
– т- Если золото может купить эти жизни, — мгно¬ венно подхватил Корсар, — то его здесь сколько угодно к вашим услугам. Что скажут мои люди? Согласны ли они взять выкуп? 818

Последовало тягостное молчание; затем в толпе раз¬ дался тихий, угрожающий ропот: пираты не желали от¬ казаться от своей мести. Корсар переводил сверкающий взор с одного свирепого лица на другое, губы его судо¬ рожно сжимались, но он молчал, не желая унижать себя тщетным заступничеством. Оборотясь к священнику, он наконец сказал с обычной своей удивительной выдерж¬ кой: — Время не ждет — выполняйте ваш долг, отец мой. И он медленным шагом двинулся вслед за миссис Уиллис, которая отошла в сторону и опустила вуаль, что¬ бы не видеть страшной картины. Однако Уайлдер оста¬ новил его: — От всей души благодарю вас за то, что вы пыта¬ лись помочь мне. Если вы хотите, чтобы я умер спокойно, то, прежде чем я расстанусь с жизнью, окажите мне еще одну важную уел угу,е — Какую? — Обещайте, что те, кто вместе со мной взошел на борт вашего судна, покинут его как можно скорее, целые и невредимые. — Обещай, Уолтер, — послышался из толпы глухой, но торжественный голос* — Я обещаю. — Больше мне ничего не надо. Отец мой, исполняйте свой долг; станьте поближе к моим товарищам. В полной тишине капеллан приблизился к верным друзьям Уайлдера. Во время предыдущей сцены о них словно забыли, но теперь всем бросилось в глаза, что здесь что-то случилось. Фид сидел на палубе с расстег¬ нутым воротником и петлей на шее; он с глубокой неж¬ ностью поддерживал голову негра, которую заботливо положил себе на колени. — Этому, во всяком случае, удастся, избежать злобы своих врагов, — сказал священник, взяв бесчувственную руку Сципиона. — Близится конец всем его ошибкам и прегрешениям; скоро он будет недосягаем для суда че¬ ловеческого. Как зовут твоего товарища, друг мой? — Не все ли равно, как назвать умирающего, — отве¬ тил Ричард, грустно покачав головой. — Он был родом с берегов Гвинеи, и в судовых книгах его обычно запи¬ сывали Сципионом Африканским; но он откликнется и на имя Сципа* 819

— Он крещеный? Христианин? — Черт возьми, если уж он не христианин, то не знаю, кого и считать христианином! —неожиданно резко отве¬ тил Фид. — Тот, кто верно служит своему отечеству, не трус и добрый товарищ, не просто христианин, а настоя¬ щий святой, если уж говорить о религии. Гвинея, дружок, может, пожмешь капеллану руку своей пятерней в знак того, что ты христианин? Вот видите, еще час назад паль¬ цы его были сильнее испанской лебедки, а что теперь сталось с этим гигантом? — Час его близок. Ты хочешь, чтобы я помолился о его отлетающей душе? — Не знаю, не знаю, — прерывистым голосом ответил Фид, откашливаясь так же громко, как в былые, счастли¬ вые времена. — Если бедняге почти не осталось времени, чтобы высказаться, то уж лучше дать ему облегчить свою душу. Может, у него есть что важное передать в Африку своим родным; тогда ему нужно подыскать подходящего гонца. Ну, что с тобой, парень? Видите, он старается что- то откопать в своей памяти. — Мистер Фид... взять ожерелье, — с трудом прогово¬ рил африканец. — Да, да, — ответил Ричард, .снова закашлявшись, и свирепо огляделся вокруг, ища, кому бы излить свое го¬ ре. — Да, Гвинея, на этот счет будь покоен, дружок, да и насчет остального тоже. Мы похороним тебя глубоко в море и по-христиански, если этот пастор знает свое дело. Любое поручение запишем в вахтенный журнал и уж найдем случай передать твоим друзьям. Много ненастных дней пережил ты на своем веку и немало бурь пронеслось над твоей головой, Гвинея; может, они пощадили бы тебя, будь твоя кожа чуть посветлей. Я и сам, бывало, часто дразнил тебя и раздувался от спеси, что я белый; да про¬ стит меня бог за это, а ты-то уж, я надеюсь, простишь, Г винея. Негр тщетно силился приподняться и заговорил, пойг мав друга за руку: — Зачем мистер Фид просит прощения у черного... На небе господин все простит. Мистер Ричард, не думай¬ те про это больше. — Это будет чертовски благородно с его стороны, — ответил Ричард. Горе и угрызения совести непривычно всколыхнули его грубые чувства, Я так. и не отблагог 820

дарил тебя за то, что ты спас меня тогда, на тонувшем контрабандисте; а сколько еще раз ты выручал меня в таких же пустяках; вот я и хочу поблагодарить, пока еще есть время: кто знает, удастся ли нам снова попасть в один судовой список. Слабое движение товарища заставило его замолчать; он наклонился к умирающему и попытался понять, чего тот хочет. С легкостью, свойственной его характеру, он истолковал невнятные слова самым благоприятным для себя образом и продолжал с довольным видом: — Что ж, может и удастся. На том свете они, навер¬ но, расставляют людей в таком же порядке, что и здесь, на земле, так что, может, нам опять придется плавать рядом. Судовые документы уже подписаны для обоих, но ты, видно, поднимешь якоря раньше, чем эти воры меня вздернут, и обгонишь меня при попутном ветре. Не стану много говорить про сигналы, которые помогут нам найти друг друга на небесах; и насчет мистера Гарри, — я знаю, ты его не пропустишь, а уж я постараюсь как можно ближе идти в его кильватере; мне ведь от этого двойная выгода: буду знать, что не собьюсь с дороги и непременно повстречаюсь с тобой. — Это греховные мысли, они только помешают и тебе и твоему несчастному товарищу покоиться с миром, — прервал его священник. — Безумие в такой час думать о своем офицере и уповать на его слабые силы, а не на того, кто... — Черта с два я буду... — Тише! — сказал Уайлдер. — Он хочет мне что-то сказать. Сципион обратил взор свой на офицера и снова сделал слабую попытку поднять руку. Уайлдер протянул ему свою, и умирающий с усилием поднес ее к губам; затем, конвульсивно дернувшись, эта геркулесова десница, ко¬ торой он так энергично действовал в недавнем бою, за¬ щищая своего господина, теперь застыла и бессильно упа¬ ла; на лице его, казалось, жили одни глаза, с нежностью обращенные на лицо того, кого он так любил и кто среди всех тягот и несправедливостей, выпавших на долю негра, неизменно относился к нему с добротой и любовью. На протяжении этой сцены среди пиратов не прекра¬ щался глухой ропот; но вот послышались более громкие возгласы недовольства, и наконец раздались голоса, гром¬ 821