– Тогда вы, наверное, интересуетесь теми, кто убегает из гостиницы под покровом ночи, не уплатив за проживание? Это называют «мунлайтинг», не правда ли?

– Что-то в этом роде.

У Лезли была богатая фантазия, что неудивительно для человека, выполняющего работу, которая обрекает его на бесконечное сидение часами, разговоры с людьми, набравшими не тот номер телефона, или просто с идиотами. У нее не укладывалось в голове: о чем думала Мадди из телесериала, когда не подпускала к себе Уиллиса ближе, чем на вытянутую руку, целых две серии. Если бы на месте Мадди была она, то все было бы в порядке еще до того, как закончилась половина первой серии. Но тогда это была бы реальная жизнь, а не телевидение.

– Алло, – прервал ее Резник.

– Да?

– Относительно компьютера, который я не собираюсь обслуживать.

– Ну и что?

– Я полагаю, нет никаких шансов, что он уже работает?

Лезли покачала головой и прикусила кончик карандаша.

Она звонила в мастерскую в это утро три раза, и каждый раз один и тот же гнусавый голос обещал, что придут в течение часа. Какого часа – хотела бы она знать.

Резник понял – еще немного, и он потеряет ее снова, и решил попробовать с другого конца.

– Как давно вы перешли на компьютер? – спросил он.

– О, дайте подумать… это будет… около года назад. Да, что-то в этом роде. Год.

– А что было до этого?

– Маленькие карточки.

– И вы их выбросили, поскольку они были переведены на диск.

– Вы шутите. Я хотела это сделать и сделала бы, будь моя воля, но нет, управляющий сказал, что я должна держать их пять лет, целых пять лет! – Она наклонилась к нему через барьер, и Резник отчетливо заметил твердые края контактных линз в ее глазах. – Но такого закона нет, не правда ли? Пять лет?

– Нет, насколько мне известно.

– Видите, я говорила ему. Нельзя сказать, что он прислушивается ко всему, что я ему говорю, за исключением «нет», и то лишь когда мне приходится кричать.

– До них можно добраться? – спросил Резник.

– Что?

– Вы можете добраться до этих карточек?

– Это важно?

– Очень.

Она заморгала, глядя на него. Ей так не хотелось идти рыться в кабинет. Управляющий будет пялиться на ее спину, ей придется вытаскивать массу пыльных ящиков с бумагами, пыль забьется ей в нос и под ногти.

– Вы бы этим очень нам помогли, – старался поощрить ее Резник.

Лезли демонстративно повздыхала и ушла. Минут через пять она появилась, неся три коробки с карточками, одна на другой, и балансируя ими. Она поставила их на барьер и отправилась на поиски тряпки, которой можно было бы смахнуть пыль.

– Это не за все пять лет? – поинтересовался инспектор.

– За три, – ответила она тоном, не допускающим новой просьбы принести остальное.

Резник не принадлежал к типу людей, которые будут идти до конца, если им везет. Он пошел бы на это только тогда, когда был бы уверен, что повезет и на этот раз. Инспектор спокойно листал местную туристскую брошюру в то время, когда Лезли проверяла карточки. Нужная информация была найдена удивительно быстро.

– Вы хотите, чтобы я записала все это?

– Если вас не затруднит.

Грабянский в качестве своего адреса называл контору компании «Джи энд Джи Текстайлз энд Лейзурвир» в Милтон Кейнесе. За последние три года он дважды останавливался в гостинице, каждый раз на несколько недель, и только на этот раз он сократил свое пребывание здесь.

Резник взглянул на помогавшую ему женщину с возникшим интересом.

– Он выписался сегодня?

Она покачала головой.

– Это я могла бы сказать вам и так. Три дня тому назад. Возникло что-то срочное. Он ничего не сказал, но я думаю, случилось что-то дома – заболела жена или еще что-либо.

– Выходит, он женат?

Лезли уверенно закивала головой.

– Он никогда этого не говорил, но я знаю, я всегда могу сказать.

«По личному опыту», – подумала она.

Резник взял листок гостиничной бумаги, на котором были проставлены даты пребывания Грабянского в городе. Он был почти совершенно уверен, что один из периодов его жизни здесь совпадет с предыдущей волной грабежей, которые они расследовали, или, по крайней мере, перехлестнется с ней по времени.

– Спасибо, – сказал он, – вы очень помогли.

Лезли очень внимательно смотрела, как он уходил. Она никак не могла выбросить из головы заползшую туда мысль, что где-то должна быть спрятана камера. Ведь так они всегда и делают, не правда ли? Такие вот программы. Она видела через стекла дверей, как Резник сел в свою машину. Она не думала, что это могло передаваться в прямой эфир. В этом случае они, вне всякого сомнения, заставили бы его придать себе более респектабельный вид. Что-то сделать с этими ужасными складками на одежде, с этим отвратительным галстуком.