Неожиданно чей-то приглушенный голос назвал Норайра по имени.

Это произошло у подъезда большого дома, когда Дуся уже хотела повернуть обратно.

— Показалось мне, что ли?- усомнился Норайр.

Кто-то злым шепотом приказал:

— Да что вы мечетесь? Войдите оба в парадное!

При свете тусклой лампочки они увидели Степана

Бурунца. Он был в сером пальто с поднятым воротником и в кепке, которая совершенно преображала его чисто выбритое, заостренное лицо.

— Ну, что я говорила!-обрадовалась Дуся.

Бурунц был недоволен:

— Лучше бы ты меня не узнала! Все мое дело порушила. И зачем кричать, скажи пожалуйста? Зачем оглашать мою фамилию на весь город?- Попросил Норайра:- Там двое стояли на углу. Надо посмотреть, что сейчас делают…

— Ушли они…

Бурунц огорчился.

— Это ты их спугнула! — опять напустился он на Дусю.

Та ответила беззаботно:

— А все равно поймаются! Раз вы взялись — некуда им деться.

Бурунц лести не любил. Тем более такой грубой. Но Дуся умела изображать бесхитростное простодушие и восторг. Бурунцу она преподносила комплименты, а Норику тут же лукаво подмигивала. Сердиться на нее было невозможно.

— Ладно уж, «некуда деться»!-с подозрением глядел на нее Бурунц.- С ними должен был один человек встретиться. Он-то меня больше всего интересует. А теперь вы тех спугнули, и этот не явится.

— Почему же не явится?-Дуся искренне недоумевала.- Он же ничего не знает. Мы с Нориком пойдем на угол, будем там стоять. И высмотрим, кого вам нужно.

— У меня лекция…- нерешительно напомнил Норайр.

Но Дуся и слышать ничего не хотела. Она схватила его за руку и потащила из подъезда.

Укоризненно выговаривала по дороге:

— Товарищ Бурунц столько для нас сделал, а мы ему в таком пустяке откажем? Прилично ли это будет? Совесть все-таки тоже хорошая вещь…

Норайр подумал, что просто ей скучно было бы сидеть на лекции среди физиков, и вздохнул.

Они простояли на углу полчаса и никого не встретили. Никто не возбудил их подозрения. Надо было возвращаться в подъезд.

Дуся спросила:

— А вообще, почему товарищ Бурунц оказался вдруг в Ереване?

Степан Бурунц уже два года работал начальником районного отдела милиции — с тех пор как Габо Симонян ушел на пенсию. И все шло благополучно, если не считать мелких происшествий. Но несколько дней назад завязалось дело небывалое.

Самым крупным предприятием в районе была шелкоткацкая фабрика. Тут работало более двух тысяч человек. Продукция фабрики пользовалась широким спросом и даже направлялась за границу — в страны народной демократии. А недавно наладился выпуск шелков самой веселой и модной расцветки.

Цех, куда новая продукция попадала для окончательной отделки, по ночам тщательно охранялся снаружи. Двери были заперты тяжелыми замками. Такая предосторожность считалась необходимой, так как не всю готовую ежесуточную продукцию сдавали на склады. Часть ее, снятая со станков перед концом смены^ оставалась в цехе до начала нового рабочего дня.

В это утро, когда сняли замки и рабочие прошли к станкам, обнаружилось, что похищено несколько кип готового шелка. Примерно тысяча метров.

На место происшествия тотчас прибыли Бурунц и следователь районной прокуратуры. Потом подъехал старший оперуполномоченный и другие работники милиции. Были тщательно опрошены сторожа, представители администрации и рабочие. Бурунц лично осмотрел здание цеха снаружи, даже поднялся на стеклянную крышу. Никаких следов преступления обнаружить не удалось. Все стекла оказались целыми. По крыше определенно никто не ходил. К помещению цеха другие здания не примыкали, лестниц или каких-либо выступов на стенах не было. Как влезешь? Но если бы кто чудом и взобрался ночью наверх, сторожа,- а в их честности никто не сомневался,- не могли бы этого не заметить.

Бурунц задумчиво ходил по цеху. Толстые стены не имели окон, если не считать одного маленького, расположенного высоко от пола. В такое оконце человек никак не сможет пролезть. Все же решили провести испытание. Притащили лестницу, и сам начальник цеха инженер Ерванд Кюрегян, взобравшись на последнюю ступеньку, попытался просунуть голову в оконце. Он был малорослый и щупленький, но и у него ничего не вышло.

Следователь предположил:

— Подкоп, что ли?

Но подкоп тоже был невозможен — пол в цехе недавно основательно забетонировали. Замки на ночь, как всегда, опечатывались. Свидетели единодушно показали, что утром печати оказались в полном порядке. Значит, никто в цех ночью не входил и никто не проникал с крыши. Это можно было считать определенно установленным. Каким же образом совершена кража?

Следователь выяснил, что цех запирался только после того, как готовую продукцию складывали на столе в конторке и составляли акт о ее количестве. Десять человек подтвердили, что вчера, когда на дверь навешивался замок, кипы шелка лежали на своем обычном месте.

Начальник цеха Ерванд Кюрегян зло блеснул глазами:

— В общем, как фокус в цирке! Есть яйцо, накрыли шапкой, подняли шапку — нет яйца!

Он был резкий, нетерпеливый. Синие после бритья щеки непрестанно тер сухим кулачком.