Мобилизованные других станиц стали собираться в Новочеркасске в здании кадетского корпуса. Случайно или нет, но мобилизация совпала с началом продажи спиртных напитков для пополнения войсковой казны187. Формирование станичных дружин сразу же стало делом проблематичным, «и постепенно,

оставшись без руководства, все они разошлись по станицам... Зато местная молодежь с благословения родителей повалила валом»188. В состав новых партизанских отрядов входили не одни добровольцы. Первым приказом атамана Назарова стал приказ о мобилизации учащейся молодежи с 17-тилет189. Задвое-трое суток было создано 18 отрядов190, но эти двое-трое суток надо было выиграть. А Корнилов требовал подкреплений...

«Выигрывали» время остатки чернецовцев и отряды хорунжего Назарова191 и сотника Грекова.

И отряд «Белого дьявола» сотника Грекова и отряд хорунжего Назарова воевали на Таганрогском направлении. Ситуация там была следующей. Формирующиеся в Ростове и Новочеркасске «добровольцы» слали на это направление сводные отряды. Так, руководивший здесь боями полковник Кутепов имел сводные роты 1-го Офицерского батальона, 2-го Офицерского батальона, Юнкерского батальона, Студенческого батальона, Георгиевского полка, Корниловского полка — всего 300 штыков — и кавалерийский дивизион Гершельмана192. В самом конце января Кутепов, как мы знаем, отошел к Ростову. Здесь, на станции Хопры, его сменил генерал Черепов с отрядом в 820 штыков, 2 орудия, бронепоезд. В отряд Черепова входил Корниловский полк, казаки Гниловской станицы и названные два партизанских отряда.

Первым «на поле боя» явился отряд Назарова. Известно, что отряд (немногие казаки 7-ш полка и Гниловской станицы) выступил на фронт к х. Синявскому 29 января 1918 г. Роман Гуль вспоминал: «Поднялись казаки ближайших станиц (вернее, их искусственно подняли, так как настроение казаков было неуверенное), и хорунжий Назаров, начальник партизанского отряда, решил ударить с ними на село Салы, где, по сведениям, находились большевики. Разведки достаточной не было. Хорунжий бросился на “ура” и налетел на значительные силы большевиков с артиллерией.

Казаков разбили. Они в беспорядке бежали, оставив под Садами раненых и убитых. “Подъем” упал, казаки замитинго-вали: “Нас продали”, “Нас предали”, “Опять ахвицара!”... “ Идем по домам! ”, “ Нет, где этот начальник наш, туды его мать? Где он, мать его?.. Убежал, сволочь” (это относилось к Назарову, который действительно был уже в Ростове).

Казаки разошлись...».

Кроме того «добровольцы» обвиняли Назарова (в годы Гражданской войны возникла целая легенда), что под деревней Султан-Салы назаровская разведка дала неверную информацию конному отряду Гершельмана о силах противостоящих им красных — «Там 2 эскадрона!». Отряд Гершельмана — 22 сабли — бросился в атаку, рассчитывая, видимо, на полную небоеспособность противника, и нарвался на 12 эскадронов. На-заровцы атаку не поддержали. От отряда Гершельмана осталось 10 всадников.

А. Крицкий в своих воспоминаниях приводит следующую историю. В конце января дивизион Гершельмана держал фронт против подошедшей к большевикам регулярной кавалерии. В это же время, 1 (14) февраля, в Чалтырь прибыл отряд Назарова — 3 пеших и 2 конных сотни.

Назаров заявил, что намерен уничтожить 2 эскадрона большевиков, которые, по его данным, стояли в селе Султан-Салы Малые. На помощь ему были выделены по 10 человек из каждого эскадрона Гершельмана во главе с войсковым старшиной 1-го Кубанского полка Мадгавариани.

Вечером 2(15) февраля Назаров и Мадгавариани двинулись на Султан-Салы. Из-за метели они сбились с пути и шли на лай собак. Выйдя к селу, офицеры рассыпали цепь и ждали Назарова. «Но с первого взгляда стало ясно, что у хор. Назарова не казаки, а подростки, набранные из станиц и не умеющие владеть винтовкой»193.

«Подождав минут 20 и видя, что у казаков все цепь не удается, а получается просто толпа людей», офицеры Гершельмана атаковали село, подошли на 200 шагов, 1,5—2 минуты вели огонь, а затем бросились на “ура”. В селе они захватили 4 орудия 7-й конной батареи. Но оказалось, что там стояли не 2 эскадрона, а два полка — конный и стрелковый. Большевистские цепи повели наступление на село. Меж тем “казаки не желали двигаться вперед, а частью продолжали лежать на том же месте, где начали рассыпаться в цепь, и стреляли по деревне (где уже были офицеры. —А.В.), а часть уже уходили постепенно к Чал-тырю, в то время как бывшие на левом фланге цепи две конные сотни в беспорядке отступали...»194.

Офицеры (8 уцелевших и 4 раненых) стали уходить, прихватив с собой 18 пленных и 1 пулемет. Кавалерия большевиков

стала преследовать их лавой (видны были серые лошади), но офицеры отбились, перебили пленных, добили своих раненых и так ушли195.

После поражения казаки замитинговали и заявили, что офицеры дивизиона изменники и их надо арестовать. Дивизион Гер-шельмана был поднят по тревоге, «и казаки, повертевшись и погалдев, решили идти, не трогая дивизиона, на станцию Хоп-ры, а оттуда по домам»196.

Участие отряда «Белого дьявола» в боях выразилось в следующем. 3(16) февраля отряд выступил на фронт у Хопров. «О том, что наши учащиеся ни разу не стреляли из выданных им винтовок и пулеметов “Льюиса”, говорить не приходилось», — вспоминал один из партизан197.

Фронт у Хопров в то время держали: Офицерский отряд Симановского (200 штыков); Корниловский ударный полк (200 штыков); казаки Гниловской станицы (300 штыков и шашек) и собственно отряд «Белого дьявола» сотника Грекова (120 штыков)198.