Узнав об этом, Петр немедленно отправился в столицу и на Троицкой площади при большом стечении народа сообщил о конце войны, «которая продолжалась 21 год, оную всесильный Бог прекратил и даровал нам со Швецией вечный мир».

Как бы подводя итог Северной войны, Петр повелел выбить знаменитые слова:

«Конец сей войны таким миром получен не чем иным, токмо флотом; ибо землю никаким образом достигнуть было невозможно, ради положения места...»

Балтика наконец распахнула России окно в Европу, а Петр обратил опять свой взор к морям южным. Азову пора еще не приспела, а на Каспии морские пути вели к Персии и Индии.

В середине июля 1722 года Апраксин поднял кайзер-флаг, адмирал Петр Михайлов возглавил авангард, флотилия из двухсот стругов и транспортов вышла в море. Частенько штормивший «седой» Каспий на этот раз встретил приветливо. На море установился полный штиль, солнце, небо без единого облачка, одни крикливые чайки кружились над зеркальной гладью. Размеренно поднимались и опускались весла, отдохнувшие за месяц гребцы навалились дружно. Лодки скользили бесшумно, не мешала волна, не свистел ветер.

К устью Терека, на Аграханский рейд, флотилия добралась без особых помех. Высаживали на берег войска. Напротив острова Чечень по традиции не забыли отметить пиршеством годовщину Гангута и Гренгама.

«А понеже сей день воспоминания виктории, бывшей при Гангу те в 1714 году, — отметили в журнале Петра, — где взяли шведского шаутбенахта с одним фрегатом и 6-ю галерами, також и с шхерботами, также и при острове Гренгам, где взяли 4 корабля шведских в 1 720 году, того дня, при отпении часов, стреляли с гукора, на котором был генерал-адмирал граф Апраксин, из пушек, а потом со всех островских лодок солдаты из мелкого ружья беглым огнем один раз».

Через неделю берегом подошла конница и обоз. Армия двинулась на юг вдоль побережья к Дербенту, флотилия направилась морем с пушками и припасами, помогая войскам. В Дербент вступили без единого выстрела. Мусульманские жители встретили дружелюбно и гостеприимно. Что и заметил Петр в письме: «Когда приближались к сему городу, то наиб (наместник) сего города встретил нас и ключи поднес от ворот. Правда, что сии люди не лицемерно с любовию принесли и так нам рады как бы своих из осады выручили. Из Баку такия же письма имеем; как из сего города прежде приходу имели, того ради гарнизон туда отправим, и тако в сих краях, с помощью Божию, фут получили, чем вас поздравляем. Марш хотя сей недалек, только зело труден от бескормицы лошадям и великих жаров».

Выждав затишье, флотилия вернулась в Астрахань.

«И тако можем мы, — доносил Петр сенату, — благодаря Вышнему, сию кампанию довольны быть: ибо мы ныне крепкое основание на Каспийском море получили».

Но мысль о морском пути в Индию не оставляла Петра. В 1723 году начали готовить в дальний путь экспедицию на Мадагаскар. Отряд судов вышел в море в декабре, но жестокие зимние шторма заставили отложить вояж на Мадагаскар.

А Петр вновь вспомнил о далекой Америке. Четыре года назад отправил он экспедицию навигаторов к Тихому океану, Федора Лужина и Ивана Евреинова.

В январе 1719 года Лужин и Евреинов тронулись в путь. На руки им выдали инструкцию Петра.

«Ехать вам до Тобольска и от Тобольска, взяв провожатых, ехать до Камчатки и далее, куда вам указано. И описать тамошние места: сошлась (ли) Америка с Азиею, что надлежит зело тщательно сделать не только зюйд и норд, но и ост и вест, и все на карте исправно поставить».

Навигаторы на утлых судах вышли в Тихий океан, обошли Камчатку и Курилы. Шторма и поломки заставили вернуться...

Незадолго до кончины, в январе нового, 1725 года, Петр последний раз прикоснулся к бытию флотскому — благословил и напутствовал Камчатскую экспедицию. Он «спешил составлять наставление такого важного предприятия, будто бы предвидя скорую кончину свою, и как он был спокоен и доволен, когда окончил».

Наставление вручал генерал-адмиралу Федору Апраксину. Лежа в постели, читал:

«Худое здоровье заставило меня сидеть дома. Вспомнил на сих днях то, о чем мыслил давно и что другие дела предпринять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию. В последнем пу-

тешествии моем слышал я от ученых людей, что обретение возможно. — Петр поморщился, видимо, от боли. Стареющий Апраксин едва сдерживал слезы, г путая один из последних прозорливых его нака-iion. — Оградя Отечество безопасностью от неприятеля, надлежит стараться находить славу государства через искусство и науку, — продолжал 11отр. — Не будем ли мы в исследовании такого пути счастливее голландцев и англичан, которые многократно покушались обыскивать берегов американских».