Тонко чувствуя ситуацию, которая сложилась на юге страны. И. И. Ленин 7 мая 1919 г. дал указание Л. Б. Каменеву «быть дипломатичным» с войсками Махно139. Это позволило советскому омандованию повести политику, которая устранила бы все возможности спровоцировать его выступление против Советской власти в тот сложный для страны период.

Григорьевский мятеж был для правительства Советской Украины внезапностью. Основное внимание ЦК КП (б) У, Совнаркома УССР и командования Красной Армии было приковано к Махно.. Уполномоченный ЦК КП (б) У Я. Б. Гамарник, изучавший накануне мятежа положение дел в частях Григорьева и Махно, сооб-

здал, что у Григорьева на фоне бригады Махно ситуация гораздо .лучше и необходимо в первую очередь держать под контролем батьку, а не атамана140.

В первые дни мятежа Григорьева обстановка была неясной Махно выжидал, но в то же время понимал, что рано или поздно нужно будет выразить свое отношение к выступлению атамана Этого ждал Л. Б. Каменев, а еще больше — все махновское войско.

Воспользовавшись мятежом Григорьева, Махно прежде всего предпринял попытку самостоятельно решить постоянно тревожил ший его в последнее время вопрос с реорганизацией бригады.

Командование и реввоенсовет 2-й армии, хорошо зная, что бригада Махно, входившая в ее состав, представляла собой крс стьянскую массу, пропитанную мелкобуржуазными, левоэсерол скими, анархистскими тенденциями, предвидели, что столкиовениг между махновскими войсками и Красной Армией рано или поздно неизбежно. Они снабдили бригаду Махно итальянскими винтовками, чтобы в случае измены махновцев можно было оставить их без патронов. Махно знал эту хитрость. Будучи главнокомандующим Советской Рабоче-Крестьянской армией Екатеринослав-ского района, он сам применял такой способ для того, чтобы держать в покорности ненадежные войска141. Анализируя обстановку, которая сложилась весной 1919 г., командование 2-й армии сдела-.ло вывод, что в условиях, деникинской и петлюровской угрозы Махно против Советской власти открыто не выступит, так как эти противоречило бы интересам основной массы повстанческой ар мии. Основываясь на этом, командарм А. Е. Скачко посчитал возможным направить войска Махно на борьбу с Добровольческой армией и в то же время провести соответствующую работу по превращению их в регулярные части Красной Армии, постепенно склоняя на сторону Советской власти.

Наиболее удачной формой реализации этого плана он считал переформирование бригады Махно в дивизию. Это дало бы хороший повод прислать туда достаточное количество политработников и надежных красных командиров, а вновь создавшиеся штабы бригады использовать для идеологической работы с личным составом. Идею реорганизации бригады Махно поддержали

В. А. Антонов-Овсеенко и Н. И. Подвойский, который еще в апреле 1919 г. требовал переформирования частей не только Махно, но и Григорьева142.

План В. А. Антонова-Овсеенко заключался в том, чтобы, реорганизовав бригаду Махно, включить ее в новую дивизию, которую должен был возглавить Е. И. Чикваная. Этим способом он

надеялся добиться ослабления влияния батьки на своих подчиненных, усилить соединение комполитсоставом, преданным Советской пласти, укрепить дисциплину и порядок.

Естественно, это ударяло по самолюбию Махно, но при встрече с Антоновым-Овсеенко он сделал вид, что охотно соглашается на такой вариант, а сам, затаившись, ждал дальнейшего развития событий.

На 12 мая Махно назначил в Мариуполе собрание своих командиров. На повестку дня было вынесено три вопроса: 1) текущий момент и григорьевщина; 2) перезаключение договора с Совпра-иительством; 3) реорганизация 3-й Заднепровской бригады Махно.

За эти пять дней Махно выяснил отношение командного состава и рядовых бойцов к происшедшему. Многие были готовы поддержать взбунтовавшегося атамана. Но Махно имел свои планы, выступая перед командным составом бригады, он сказал: «Большевистское правительство Украины опекает трудящихся. Оно наложило свою руку на все богатство страны и распоряжается им, как собственностью государства. Партийная бюрократия, это вновь вернувшийся на нашу шею привилегированный дворянский класс — тиранит народ. Они издеваются над крестьянами, узурпируют права рабочих, свободно не дают дышать повстанчеству. Издевательства над нами и григорьевцами большевистского командования, тирания ЧК анархистских и эсеровских организаций — все это говорит за возврат к прошлой деспотии. Народ не стерпел и начал протестовать. Григорьев восстал против большевистской власти и уже занял Екатерине с лав, где до его прихода восстал Черноморский полк, освободивший тюрьму, и выгнал из юрода штаб 2-й армии Скачко. Правда, Григорьев не выждал времени, поторопился, и его восстание явится лишним пролитием крови. Бунтом может воспользоваться белогвардейщина, которая постарается стремительно перейти в контрнаступление, — это нехорошо, однако неизбежно.

Но кто виноват в григорьевщине, кто подготовил почву для бунта? Большевистские комиссары, чека... Они это отлично понимают и стараются усыпить нас тем, что Григорьев изменник революции, бандит, белогвардеец»143.

Эта часть выступления адресовалась кулачеству, которое было агрессивно настроено против Советской власти и поддерживало мятежного атамана. Но среди повстанцев были и такие, кто осуждал контрреволюционное выступление Григорьева. Для них в речи Махно нашлись другие слова: «Вооруженное выступление Григорьева преждевременно и недостойно революционера. Однако мы еще с вами не знаем настоящей его политической физиономии

L

и отношения к Деникину. Поэтому прошу воздержаться от вынг сения против него резолюции и предлагаю выделить делегации для поездки к нему, чтобы ознакомиться с ним на месте»144.

Махно не осудил Григорьева, но и не поддержал его, придер живаясь своей теории быть «третьей независимой силой».

Это хорошо понимали многие руководители Советской Украи ны. Председатель Совнаркома УССР X. Г. Раковский на заседа нии ВУЦИК 14 мая 1919 г. отметил: «Надежда Григорьева ни