Затем состоялись переговоры Каменева и сопровождавших его лиц с Махно и несколькими самыми приближенными к батьке людьми. Махно, в очередной раз проявив двурушничество, клятвенно подтвердил свои обещания быть просто «комбригом 3», допустить в войска политработников, если только те не будут шпионить. Были решены и продовольственные вопросы. Вечером в махновских отрядах состоялись митинги. Несмотря на агитацию анархистов и эсеров, невооруженным глазом были видны симпатии крестьян к коммунистам. Это несколько успокоило чрезвычайного уполномоченного Совета Труда и Обороны. Вернувшись из Гуляйполя в Екатеринослав, он отметил: «После личного посещения Гуляйполя и беседы с тов. Махно и его сотрудниками я считаю своим долгом во всеуслышание заявить, что все слухи о сепаратистских и антисоветских планах бригады повстанцев тов. Махно ни на чем не основаны. В лице Махно я видел честного и отважного борца, который в тяжелых условиях, лишенный самого необходимого, собирает силы и мужественно борется с белогвар- 133

Рейцами и иностранными завоевателями. За их отвагу, за их борьбу на фронте приветствую их»57.

Воодушевленный успешными переговорами с Махно, Л. Б. Каменев рассчитывал успешно решить вопрос и с Григорьевым. К мая в час дня он вызвал атамана по прямому проводу, чтобы условиться с ним о месте и времени свидания. Целый день велись переговоры и уточнялось местонахождение Григорьева, но никаких конкретных результатов не было достигнуто.

Л. Б. Каменев не знал, что день назад Григорьев поднял антисоветский мятеж. Атаман отказался выполнить приказ — вести (i-ю Украинскую дивизию на помощь революционной Венгрии, отдал приказ об аресте советских и партийных работников, провозгласил себя атаманом Украины и призывал украинский народ бороться против власти Советов. Узнав об этом, Каменев сопоставил некоторые факты. Теперь и встреча с Махно предстала ему в ином свете. Он вспомнил об имевших место слухах о попытках Григорьева установить союз с Махно, в частности о сообщении 10 апреля 1919 г. Екатеринославского комитета партии РВС Украинского фронта об аресте делегата Махно к Григорьеву и т. п. Сообщая о происходящем В. И. Ленину, уполномоченный Совета Труда и Обороны в частности писал134 135: «Григорьев, вчера отло

живший свидание со мной в Знаменке, сегодня отказывается разговаривать, он пытается сноситься с Махно. После личного свидания с Махно и посещения Гуляйполя полагаю, что Махно не решится сейчас же поддержать Григорьева, но почва для выступления там вполне подготовлена. Махно не выпускает ни угля, ни хлеба и, вероятно, не будет выпускать, хотя лично мне обещал все и клялся в верности»58.

Чтобы узнать действительные намерения Махно и его отношение к григорьевскому мятежу, Л. Б. Каменев в ночь с 8 на 9 мая направляет в Гуляйполе телеграмму: «Изменник Григорьев предал фронт, не исполнив боевого приказа идти на фронт. Он повернул оружие. Пришел решительный момент — или вы пойдете с рабочими и крестьянами всей России, или на днях откроете фронт врагам. Колебаниям нет места. Немедленно сообщите расположение ваших войск и выпустите воззвание против Григорьева, сообщив мне копию. Неполучение ответа буду считать объявлением войны. Верю в честь революционеров ваших — Аршинова, Веретельникова и других. Каменев»59.

По сути, из этой телеграммы Махно и узнал об антисоветском выступлении Григорьева.

Поводом к мятежу Григорьева послужил приказ 6-й дивизии выступить из района Елисаветграда в Бессарабию на Румынский фронт для оказания помощи Венгерской Советской республике. Подняв 7 мая 1919 г. восстание, Григорьев выпустил «Универсал», в котором сформулировал свою кулацко-националистическую программу, которая в общем виде сводилась к лозунгам — «Власть Советов народа Украины без коммунистов», «Украина для украинцев», «Свободная торговля хлебом» и др. Заигрывая с крестьянством, называл его «царем земли», кормильцем мира, которому навязывают коммунизм, чрезвычайки, продразверстку, коммунистов с московской обжорки»136.

Опираясь на силы кулачества и части среднего крестьянства, а также благодаря внезапности удара, мятежникам, насчитывавшим в своих рядах 20 тыс. человек, удалось захватить ряд крупных населенных пунктов Украины, в том числе Екатеринослав, Николаев, Херсон, Александров, Кременчуг, Елисаветград и др. Однако ЦК КП (б) У и Совет рабоче-крестьянской обороны республики, созданный буквально за неделю до мятежа для укрепления боеспособности республики в условиях развертывания деникинского наступления и роста кулацкого бандитизма, оперативно мобилизовали необходимые силы для подавления восстания. Были созданы ударные группы во главе с К- Е. Ворошиловым и

А. Я. Пархоменко для разгрома Григорьева.

За Махно опасался не только Л. Б. Каменев, но и давший накануне батьке великолепную характеристику В. А. Антонов-Овсеенко. В момент выступления Григорьева командующий Украинским фронтом был в Одессе. 9 мая в 2 часа дня он срочно направил шифровку X. Г. Раковскому, в которой сообщил, что не может нести ответственности за Махно, изъятого из его подчинения.

Поднимая антисоветское восстание, Григорьев надеялся на поддержку других атаманов и батек, и в первую очередь на Махно.

.1десь он не учел личных качеств Махно, которые подчеркивали псе, кто знал батьку — патологическую нетерпимость к любого' рода соперничеству, которая как раз к середине 1919 г. достигла (моего апогея.

Махно слышал о Григорьеве много, отчасти завидовал ему, его сспехам, считал баловнем судьбы, случайно примкнувшим к ре-иилюционной борьбе. Контрразведка докладывала о нем разное.. I оворили, в частности, что Григорьев учился в Тверском и Тиф-|песком военных училищах. Участвовал в войне с Японией рядо-иым и за боевые отличия был произведен в прапорщики, получил п’оргиевский крест. Войну окончил в чине капитана.. Якобы на-)ажден золотым оружием, имеет четыре ранения. За усовершенствование чертежей пулемета получил от правительства тысячу юлотых рублей и поселение в Александровске137. Воевал в русской, фмии в годы первой мировой войны, затем был у Петлюры и в конце концов перешел на сторону Советской власти. Став комбри-гом той же дивизии Дыбенко, что и Махно, очень быстро завоевал популярность и прославился в боях за Николаев, Херсон, Одессу.

Когда в 20-х числах апреля Григорьеву поручили командование дивизией, — это, по слухам, кровно оскорбило Махно, ибо пи стремился командовать фронтом, а то и всеми вооруженными: силами Украины. Удачливый атаман вызвал у него раздражение. Для махновцев Григорьев вполне сходил за стопроцентного врага — во-первых, бывший царский офицер, во-вторых, бывший пет-чюровец, кроме того, Махно был убежден, что он связан с деникинцами. И тем не менее накануне григорьевского мятежа Махно, почувствовав, что атаман что-то затевает, послал к нему своих дипломатов Козельского и Колесниченко, которые вступили в переговоры о совместном выступлении138. Соблазненный обещанием Махно, Григорьев приобрел еще большую уверенность в успехе-своей затеи.