Для нападения махновцы выбирали, как правило, слабо охранявшиеся объекты, удаленные на значительное расстояние от красноармейских частей. Предварительно они организовывали разведку, широко используя при этом своих агентов и сочувствующих им крестьян — кулаков. Передвигались бандиты к объектам нападения скрытно. Обычно Махно хранил в строгой тайне от своих подчиненных план действий до прихода на место расположения противника. Движение отрядов производилось по глухой местности, в стороне от больших дорог и крупных населенных пунктов, по малоезженным дорогам и тропкам,. Двигались ночью, а отдыхали днем, причем ночлег выбирали подальше от населенных пунктов. Перед нападением махновцы почти всегда выводили из строя связь, на дорогах выставляли заградительные пикеты, чтобы оборонявшиеся не сообщили о бандитском набеге и не вызвали помощь. При нападении на населенные пункты бан-литы стремились создать панику, которую усиливали беспорядочной и почти всегда безрезультатной оружейной стрельбой с тачанок, передвигавшихся на больших скоростях. Бойцы Махно, как правило, вступали d бой с небольшими красноармейскими отрядами и в случае неудачи практически никогда не переходили к обороне, а спасались бегством. Кавалерия махновцев атаковала всегда в лоб тяжестью всей конницы, практически не пытаясь нанести удар с фланга или тыла. В своей массе она действовала так, как должен действовать в бою одиночный всадник — сперва отразить сабельный удар противника, а потом уже поражать врага. Пехота же атаковала красноармейские части с тыла или выйдя во фланг. Перед атакой небольшие группы махновцев (всадников по 10—20), отвлекая внимание от основных сил, имитировали нападение. Чтобы обоз не мешал в бою, бандиты отгоняли его верст на 20 в сторону под прикрытием 150—200 всадников. В случае опасности махновцы без боя бросали обоз и скрывались мелкими группами. Для облегчения восстановления банд заранее указывалось место и время их сбора. Преодолевая большие расстояния, они » определенных селах имели так называемые «конные депо», где меняли лошадей. Если приходилось делать незапланированные остановки, то махновцы забирали лошадей силой.

В течение всей гражданской войны Махно нередко проводил рейды но вражеским тылам, нанося им значительный урон. Следует отметить, что конные рейды были одним из наиболее удачных тактических приемов Махно; методов борьбы с ними Красная Армия не имела. В годы империалистической войны, в условиях позиционной, окопной войны, многокилометровых проволочных заграждений и т. п., они играли только вспомогательную или разведывательную роль. Ответных мер повстанцы не боялись, поскольку не имели тыла в общепринятом понимании этого слова. Но подобие тыла у Махно имелось, благодаря чему повстанческие отряды были живучи и неистребимы. Одни из руководителей вооруженной борьбы с махновщиной Р. П. Эйдеман писал: «Потребовался значительный промежуток времени, громаднейшие средства, пока мы в борьбе с Махно не установили, что и у этого изворотливого, подвижного, беспрерывно рейдирующего противника есть свой собственный тыл, который его питает, на базе которого он восстанавливает после поражений свою живую силу и вне которого немыслимо его существование. При тщательном изучении маршрутов Махно оказалось, что в его движениях вовсе не господствует такая хаотическая свобода действий, как это представлялось нам в первый период борьбы. Основные преимущества партизана — его быстрота передвижения, связанная с беспрерывной заменой конского состава (лозунг: «каждое село имеет

конское депо»), знание местности и вытекающие отсюда преимущества в бою, осведомленность и безотказно действующая разведка, базирующаяся на сочувствии населения, — все это вместе взятое ограничивает свободу действий партизана, приковывает его к определенным районам. Махно никогда не утруждал себя излишним обозом: раненые оставались на попечении сочувствующего населения, лишнее оружие и патроны хранились в определенных местах и районах. Все это прикрепляло Махно, его военные действия к определенным районам.

Как бы беспорядочными ни казались маршруты Махно, нанесенные за известный срок на карте, они неизбежно перекрещивались в целом ряде пунктов. Какие бы зигзаги ни делал Мауно, на его пути всегда оказывались станции, куда он заворачивал с какой-то поражающей закономерностью.

Это навело нас на вывод, что с этими пунктами, по-видимому, особенно связано существование и деятельность банд Махно, направление его отдельных рейдов. Агентурная разведка впоследствии полностью подтвердила наши предположения. У Махно оказался свой тыл, недурно оборус йванный, отрыв от которого неизбежно должен был поставить его в тяжелые условия»''.

В бою махновцы нередко использовали и довольнд примитивные, но удачные приемы: соскакивали с лошадей, бросали себе под ноги винтовки или обрезы и подымали руки вверх. Когда

7 Эйдеман Р. П. Указ. соч. С. 37—38.

красные кавалеристы, развивая дальше наступление, проезжали мимо «пленных», те хватали оружие, стреляли в ничего не подозревавших красноармейцев, а затем, захватив их лошадей, убегали прочь. В боях с кавалерийскими частями махновцы, помимо клинков, всегда были вооружены пистолетами, которые применяли в ближнем бою, пугая их выстрелами лошадей. Часто в глубине скачущих махновцев прятались конники с ручными пулеметами или пулеметные тачанки. Разлетающиеся в разные стороны первые ряды махновской конницы давали возможность пулеметчикам открывать ураганный огонь по атакующим и тем самым заставляли их либо сворачивать в сторону, либо уходить назад, подальше от пулеметов. В это время махновцы и переходили в решающую атаку.

Однажды, окруженный плотным кольцом красноармейских частей, Махно пошел и па такую хитрость. Выстроив махновцев в колонну, он с развернутым красным знаменем и громким пением Интернационала открыто пошел- навстречу одной из красных бригад, находившейся в полной боевой готовности. Красные бойцы и командиры, приняв приближающихся за своих, приветствовали их тоже пением Интернационала. Когда же махновцы приблизились вплотную к красным, внезапно открыли огонь и, несмотря на численное превосходство красноармейцев, обезоружили их и вырвались из ловушки.

Успех Махно был во многом предопределен и промахами советских войск. Осуждая недисциплинированность некоторых частей Красной Армии, боровшихся против Махно, председатель Совнаркома УССР X. Г. Ваковский на Харьковской губернской красноармейской партконференции 15 февраля 1921 г. говорил: «Несколько десятков вооруженных бандитов, благодаря этой беспечности, которая существует среди наших красноармейцев, благодаря отсутствию дозоров и т. д., иногда окружают и разоружают целые полки. И вот, когда мы говорим, что отбирается девятьсот пулеметов у Махно, нужно прибавить, что это отбирают те пулеметы, которые были взяты у нас, благодаря нашей беспечности»363.

Многие командиры частей и соединений РККА считали, что главной задачей Вооруженных Сил молодой Страны Советов был разгром белогвардейских армий и войск иностранных интервентов, а политическому бандитизму придавали второстепенное значение. Поэтому М. В, Фрунзе не раз подчеркивал чрезвычайную опасность бандитизма для Советской власти и ту важную роль, которую призваны сыграть части Красной Армии в его ликвидации. «Напоминаю и требую запомнить, — писал он, — что борьба с бандитизмом и полное его искоренение есть первейшая задана войск на Украине. Борьба с бандитизмом есть та оке война и, как мы сумели добиться на всех фронтах нужной нам победы, так же и здесь, в борьбе с бандитизмом, я определенно требую добиться его искоренения... Бандитизм есть тот же враг Советской власти, как Колчак, Деникин и Врангель»364.