Подводя итоги политическим движениям, происходившим в великокняжение Казимира, мы должны констатировать, во-первых, увеличение прав военнослужилого класса Литовской земли и, во-вторых, распространение этих прав и на военнослужилых землевладельцев областей-аннексов Великого княжества. Первый результат стоял в связи с основным фактом, который мы отмечали уже не раз, – с существованием в Литовской земле солидарного класса крупных землевладельцев – князей и бояр, от которых зависело утверждение великих князей на престол и заключение унии с Польшею. Второй результат стоял в связи с тою энергичною борьбою, которую вели области-аннексы Великого княжества против исключительности господствующей земли в 30-х и 40-х гг. XV в. Во время этой борьбы они наглядно показали свою силу и значение и заставили господствующую землю пойти на компромисс и сделать им через посредство великого князя ряд уступок в смысле уравнения в правах и вольностях. Источник той силы, которую обнаружили области Великого княжества в борьбе с господствующею землею, в свою очередь, заключался в их внутренней социально-политической консолидации, унаследованной ими с древних времен. Со времен киевской эпохи население западнорусских областей представляло из себя не разбитую народную массу, над которой легко было властвовать из центра, а ряд довольно крупных и компактных обществ, имевших своих вождей и руководителей и бывших в состоянии постоять за свои права и интересы. В литовскую эпоху областное единство и солидарность держались преимущественно на военнослужилых землевладельцах областей, которые, имея в зависимости от себя местное крестьянство, объединялись в местных ополчениях и на местных вечах, или сеймах, где решались различные вопросы местной жизни. Эти военнослужилые землевладельцы имели и своих вождей и руководителей в лице местных князей и старших бояр или панов, владевших относительно крупными имениями и участвовавших в местном управлении на различных урядах.

С изданием общеземского привилея 1447 г. и областных внутренний строй Литовско-Русского государства определился в главных своих основаниях. Таковыми являются: политическая обособленность и внутренняя самостоятельность областей; государственные права землевладельцев; избирательная и ограниченная основными законами в пользу землевладельцев великокняжеская власть. На этом фундаменте созидалась и вся дальнейшая стройка Литовско-Русского государства. В этой стройке можно различить два периода. Первый из них совпадает с великокняжением Казимира и его сыновей, т. е. с конца 40-х гг. XV и до конца 40-х гг. XVI в. Главная роль в деле государственного строительства за это время принадлежит, кроме господаря, Литовско-Русской аристократии – князьям и панам как собственно Литовской, так и западнорусских земель Великого княжества. Все внутреннее строение Литовско-Русского государства за это время носит на себе отпечатки господства и компромисса двух сил – великокняжеской власти и Литовско-Русского панства. Третья сила – шляхта – является только вспомогательною и только к концу периода начинает приобретать большее значение и направлять государственную жизнь в своих интересах, но не достигает еще преобладания. Второй период совпадает со временем царствования Сигизмунда Августа. За это время шляхта вступает в парламентскую борьбу с господарскою властью и панством, добивается от них существенных уступок в свою пользу, перестраивает законодательство, местное управление и сеймование. Благодаря этим перестройкам внутренний строй Литовско-Русского государства в значительной степени приближается к польскому. Чтобы окончательно утвердить свое политическое положение, Литовско-Русская шляхта поднимает вопрос об осуществлении унии с Польшею, идя навстречу одновременным усилиям польской шляхты, и результатом их соединенных усилий является парламентарная уния 1569 г., положившая конец самостоятельному существованию Литовско-Русского государства.

Литература

Иловайский Д. И. История России. М., 1876–1905. Т. 1–5; Любавский М. К. Литовско-русский сейм. М., 1900; Lewicki А. Wstapienie nа tron Kazimierza Jagiello'nczyka. Rоzраwу Akademii umejetno'sci. Wydzialu historyczno-filozoficzny. Кгаkоw, 1886. T. 20; Ясинский М. H. Уставные земские грамоты Литовско-Русского государства. Киев, 1889; Якубовский И. Б. Земские привилеи Великого княжества Литовского // Журн. М-ва нар. просвещения. 1903. № 4, 6; Леонтович Ф. И. Источники Литовско-Русского права. Варшава, 1894.

Территориальный состав Литовско-Русского государства во второй половине XV и первой половине XVI в. Область Великого княжества Литовского в тесном смысле и ее обособленное положение; политическая гегемония Литвы. Удельные княжества в качестве самостоятельных частей Литовско-Русской территории; их происхождение и судьба. Остатки прошлой политической самостоятельности областей-аннексов в их привилеях. Федералистический характер Литовско-Русского государства.

С изданием областных привилеев при Казимире надолго установился и определился областной строй Литовско-Русского государства. Привилеи эти подтверждались и в последующее время, в течение всего XVI в. Помимо традиции здесь действовала и политика – стремление господствующей Литовской земли парализовать сепаратизм областей в эпоху напряженной борьбы с Московским государством и татарами. Во время этой борьбы среди Руси, подвластной Литве, не раз обнаруживалась шаткость и измена, и чтобы предупредить отпадение областей, господствующая Литва старалась ублаготворить их подтверждением их прав и вольностей. Таким образом, например, в самый разгар движения, вызванного Глинским, при Сигизмунде I получили подтвердительные привилеи земли Волынская и Витебская. Благодаря этому Литовско-Русское государство продолжало сохранять тот федералистический характер, который оно получило после своего территориального образования.

Главною его областью, центральною землею, к которой тяготели все другие земли и владения, по-прежнему оставалась территория, бывшая основным историческим ядром этого государства, т. е. Великое княжество Литовское в тесном смысле с некоторыми его наростами второй половины XIII и первой половины XIV в. Территория эта состояла из собственно Литовской земли, Руси в особом тесном обозначении, простиравшемся на города и волости по Березине и ее притокам, по среднему Днепру и Сожу, по нижней Припяти и из земли Берестейской (с исключением Подляшья). Таким образом, эта основная часть Литовско-Русской государственной территории обнимала приблизительно нынешние Виленскую, восточную часть Ковенской, Гродненскую, Минскую и Могилевскую губернии. Старое деление этой территории на виленскую и трокскую половины, установившееся со времен Ольгерда и Кейстута, утвердилось в форме военного и административного деления на Виленское и Трокское воеводства.

Область эта занимала доминирующее положение в Литовско-Русском государстве. Она была самою населенною, самою многолюдною из всех других. Здесь сосредоточено было наибольшее количество господарских, великокняжеских имений, тут же преимущественно скучены были и имения правящей литовской знати – князей Гольшанских, панов Гаштольдов, Радзивиллов, Заберезинских и др. Эта область обособлялась от других своими внутренними порядками по части управления и суда, своим обычаем, своим литовским правом. Ее военные силы мобилизировались в особые полки, стоявшие под командою воевод виленского и трокского и не сливавшиеся с остальным войском (под начальство воеводы виленского и трокского ставились также ополчения княжеств Слуцкого и Мстиславского, Подляшья и Полесья). Все должности по местному управлению в этой территории раздавались местным землевладельцам, из них державы и тиунства – по представлению воевод виленского и трокского, пограничные замки – по совету великого князя с радою, которая составлялась преимущественно из литовских панов. Эти должности были в большинстве наследием политической старины этой территории, когда она была поделена на несколько княжений. Суд в этой области до издания общегосударственного свода, т. е. Статута 1529 г., производился по местному обычному праву и узаконениям, вроде, например, судебника Казимира 1468 г., разнившимся от действовавших в других областях норм. Подобно другим областям, и эта главная область Литовско-Русского государства имела свой земский привилей. Таковым был Городельский привилей 1413 г., подтверждавшийся всеми великими князьями, несмотря на то, что уже составлен был, подтверждался и дополнялся общеземский привилей 1447 г. Литовцы дорожили этим Городельским привилеем, который давал им некоторые важные политические преимущества перед другими землевладельцами, и при случае ссылались на него в ограждение этих преимуществ. Так, когда король Сигизмунд в 1522 г. назначил православного русского князя Константина Ивановича Острожского воеводою трокским и дал ему первое место «в лавице» господарской рады, литовские паны протестовали против этого назначения, ссылаясь на то, что по Городельскому привилею такие высокие должности на Литве, как воеводства, каштелянства, должны предоставляться обязательно католикам, а не схизматикам. И король должен был обещать, что этот случай не будет прецедентом для будущего, и впредь подобные уряды и достоинства не будут даваться русским без совета старших панов рады, но только литовцам римской католической веры.

С востока и юга к этой основной области примыкали, связываясь с нею в военном отношении, удельные княжества: Мстиславское (по верхнему Сожу и частью по среднему Днепру), Слуцкое (на верхней Случи, левом притоке Припяти и частью в бассейне Птичи) и Полесские – Пинское, Клецкое, Городецкое и Кобринское (в бассейне Припяти). Как было уже сказано в своем месте, Витовт упразднил только крупные областные княжения, такие, как Витебское, Полоцкое, Смоленское, Киевское, Подольское и Волынское. Но на более мелких территориях князья Гедиминовичи остались и при нем, и после него, и сделались уже наследственными владельцами своих княжеств. Число таких уделов, стоявших вне территорий областей и бывших такими же самостоятельными частями государства, как и «земли»-области, даже увеличилось при Казимире новыми пожалованиями Гедиминовичам и некоторым