Ульян почувствовал, как тёплая волна блаженства хлынула к его сердцу от одной только мысли о скором немалом богатстве.

— Ну, — напирал «правый», — может, скажешь, чем это таким занят колдун? Мы его, как занятые люди занятого человека, поймём.

Молодцы снова придавили проводнику горло.

— Ничем, — прохрипел Ульян, — учеников стрижёт. У него такой обычай…

Тут ему совсем перекрыли доступ воздуха, подержали так немного для порядка и отпустили. Ульян сполз по стене, бешено вращая глазами и жадно захлебываясь воздухом. Воины терпеливо дождались, когда он придёт в себя.

— Ну, так что? — вежливо спросил «левый». — Сговорились мы или нет, что-то я не пойму?

— Т-хы, — откашлявшись, проблеял Ульян, — с кем хошь договоришься…

Дружинники одобрительно загоготали.

— А на кой ляд он их стрижёт? — видя, что торг состоится, спросил уже мягче «правый».

— Он всех так, — в свою очередь более охотно стал отвечать и проводник. — Кто к нему приходит — у всех чегой-то отстрижёт.

— Ого! — улыбнулся «правый». — То не колдун, а лишай какой-то стригущий.

Воины снова громко засмеялись.

— Ты есть-то хочешь? — вдруг поинтересовался «левый». — Давай перекусим — и в путь…

Они вошли в корчму и дружно расселись за столами. Обильная еда вернула проводнику былую уверенность в себе, и он разговорился. В конце концов, решили, что доведёт он их до Ложковой гати, а дальше с ним пойдут только трое: «главный» и его верные «левый» и «правый».

После сытного обеда вскочили на коней, усадили Ульяна вдвоём с моложавым воином с бабьим лицом — и в путь.

[i]Листопад — месяц с 31 октября (3 ноября) по 10 (13) декабря.

[ii]Часто в народе в то время так звали греков.

[iii] Водосвятье — древний славянский праздник, к которому, как и к прочим, был календарно подогнан

христианский праздник Крещение господне.

[iv]Имеется ввиду указ Владимира «Красно солнышко» разрубать волхвов с головы до ног.

ЛАРЬ 2 КЛУБОК 9

КЛУБОК 9

Долго ли, коротко — солнце к вечеру. Добрались они до Ложковой гати, оставили у неё коней, четверых дружинников и скрытно по Клаевой низине отправились к лесу.

На поверку путь оказался недолгим. Как стемнело, стали на ночлег, а с рассветом, едва успели углубиться в непроходимый Берецкий лес, проводник откланялся, взял обещанную мошну с деньгами и указал на поросший серым мхом бугор.

Непрошеные гости колдуна, осмотревшись, тут же отправились к неприметному жилищу. Шли, не таясь, звучно шагая по сухим веткам, густо устилающим сырую землю низменного леса.

Колдун и карлик встретили их у входа. Гости, оторопев от того, что их, как видно, ждали, остановились, разрозненно поприветствовав хозяев. Берецкий колдун, опираясь на свою чудную клюку, грозно посмотрел на вероломных гостей и спросил звучно, даже не удосужившись выслушать, кто и зачем к нему пожаловал:

— Стоило ли попусту тащиться в такую даль, добры молодцы?

Его голос звучал властно и, как показалось, даже с угрозой.

— Не ко времени вы. Сказано же было: занят я сейчас. Только закончен постриг, дел много, идите-ка лучше с миром туда, откуда явились…

— Не больно-то ты приветлив, — возмутился один из гостей. — Поди и не понял, с кем разговариваешь? Перед тобой боярин Всемил, — воин указал на молодого, богато одетого гостя, — так что будь учтив. То место, где ты обосновался — его земли, поэтому не болтай лишнего, дед, коль дорожишь своей шкурой!

— Шкурой? — Старик страшно оскалился. — Что ж ей дорожить? В миру, — добавил он как-то двусмысленно, — бывает так, что и сам уж хотел бы с ней расстаться.. со шкурой своей, да не можешь. — Колдун блеснул из-под капюшона чёрными глазами, хитро глядя на говорившего с ним воина.

Молодой боярин, как видно, не хотел ссориться и решил сам вступить в разговор:

— Псор ещё молод и горяч, ты не сердись на него, колдун. Князь Владимир послал меня за тобой. Что тебе за жизнь здесь, в лесу, меж пней да коряг? Князь даст дом, землю, людей, сколько надо золота…

— А что взамен? — выглянул из-за спины колдуна ужасный карлик.

Всемил замолчал. Странное ощущение незримой угрозы, исходившей от худого, слабого старца, многократно усилилось.

— Взамен, — сказал вместо княжеского посла сам Поклад, — светлый князь, наверное, хочет, чтобы я стал ему служить? Или нет, не так, я, конечно, буду считаться его помощником, гостем, кем угодно, но на самом деле буду именно слугой. Знаешь, Сглаз, а проводи-ка ты их по-своему, разговор окончен. Я же говорил тебе, боярин, зря ты сюда пришёл.