– Я и не татарка, – Каткарлыш улыбнулась. – Я полька. Катаржина Вилевска. Татары захватили меня в Браславе.

Алексей чувствовал, что, наконец, наступил такой момент, когда…

Когда Катаржина – Каткарлыш – стала чувствовать какую-то зависимость от новых невольников. А те, надо сказать, вели себя прилично – никому не перечили, не бузили, не пытались бежать, а все порученные им дела исполняли насколько возможно старательно. В общем, выстроили себе имидж людей, на которых можно положиться, даже приобрели… ну, если и не друзей – кто будет дружить с рабами? – то, уж, по крайней мере, людей, которые относились к ним очень даже доброжелательно.

И вот…

….однажды…

Катаржина вызвала Алексея с утра, что явно означало какое-нибудь деловое поручение, а не очередной приступ любовной страсти. Старший тавуллярий, умылся, пригладил волосы и уверенной походкой направился к шатру повелительницы.

– Госпожа?

– У меня есть к тебе разговор.

Вдова сейчас выглядела так себе – какая-то растрепанная, бледная, не выспавшаяся…

– Я тут подумала, – негромко произнесла она. – Подумала и решила послать тебя к Ворскле-реке… С одним важным заданием.

Лешка выпятил грудь:

– Я выполню любое! Приказывай, моя госпожа.

– Не спеши так, дело опасное. – Каткарлыш поморщилась. – И, для начала, я хочу, чтоб ты понял, почему я посылаю именно тебя.

Алексей изобразил на лице самое почтительное внимание, знал – это понравиться вдове.

– Во-первых, тебе нет никакого смысла меня обманывать – к чему?

– Именно так, повелительница!

– Не перебивай… Во-вторых, я пошлю тебя на север, совсем в другую сторону от твоей родины, следовательно – нет соблазна бежать. К тому же, за тобой, естественно, будет пригляд. И, наконец, в третьих… Еще раз повторюсь – у тебя нет причины меня обманывать… Но они имеются у других! Я давно подозревала, что значительная часть моих дров уходит неизвестно куда… Кто их ворует? Плотовщики? Или мои люди?

– Скорее – и те, и другие вместе, – осмелился предположить Алексей.

– Вот ты и выяснишь! И вернешься с подробным докладом, за что получишь награду!

Алексей едва сдерживал ликование – все вышло так, как он и планировал, почти каждую ночь (естественно, когда звали) нашептывая вдове о возможных злоупотреблениях на Ворскле.

– Не думай, не такое это простое дело, – продолжала Каткарлыш – там уже начинаются Литовские земли. Будь осторожен… впрочем, мои люди знают свое дело.

– Я готов, – поклонившись, негромко сказал Лешка. – Но…

– Что?! – черная вдова недовольно вскинула брови.

– Осмелюсь намекнуть, что мне и самому неплохо бы иметь в таком непростом деле своих верных людей.

– Имеешь в виду близнецов? – тут же просекла Каткарлыш. – Что ж, забирай… Пожалуй, они единственные, кому ты можешь верить.

– А…

– Выезжаете завтра. Удачного пути.

Алексей отвесил глубокий поклон:

– Благодарю, моя госпожа.

Дорога тянулась степью по правому берегу Днепра, это было то, что называлось Дикое Поле – край бескрайних степей, вроде как бы принадлежавших Великому Литовскому княжеству. Однако, татар тут было больше, явно больше – а никаких иных разъездов путники по пути не встретили.

Как объяснил по дороге староста сплавщиков Якуб – здоровенный одноглазый бугай – дело было нехитрое – принять при впадении Влрскулы в Днепр плоты, да гнать их прямиком до порогов, ну а уж там перетащить бревна на берег, да охранять в ожидании повозок вдовицы. Серьезных опасностей при этом никаких не усматривалось, ну, не считать же серьезными многочисленные мелкие шайки – им-то зачем сплавленный лес? Не потащат же на дрова какое-нибудь бревнище? Да и связываться с влиятельной и злопамятной вдовушкой никто не хотел – себе дороже б вышло. Так что, главная опасность, наверное, исходила бы от «литовцев»…

В условленном месте на берегу Днепра отряд черной вдовы уже поджидали верные люди, почтительно приветствовавшие Якуба… Погрузив в вместительные челны людей и коней, они высадили всех на пологой косе, при впадении Ворсклы, как раз напротив плотов.

– Вот и славно, что ждать не нужно, – потирал руки Якуб. – Завтра отдохнем, а уж на следующий день – в путь.

Весть об отдыхе была с радостью воспринята всеми. Плотовщики Каткарлыш, в том числе и Алексей с близнецами, тут же принялись устраивать на плотах шалаши из веток и мшанника. Кроме сплавщиков, вдова прислал и воинов для охраны, мало ли… Вот их-то, молодых, горячих и глупых – и нужно было опасаться: охранник всячески старались проявить свою прыть, за неимением врага пристально наблюдая за невольниками – которыми были практически все сплавщики – работа-то, что ни говори, тяжелая!