В диссертации Маркс еще не сознает этого объективного содержания данной и других тенденций своего развития. «Когда Маркс подойдет (между 1842 и 1845 годами) к осознанию этих, присущих ему с самого начала стремлений, его критика гегелевских идей примет окончательную форму, будет обстоятельно сформулирована и будут заложены основы нашего мировоззрения» [147] .

Таким образом, духовное развитие Маркса с самого начала выступает как сложный диалектический процесс, включающий наличие противоречивых тенденций, различие между объективным содержанием и его субъективной формой и т.д. Еще более нарастает эта сложность к 1843 – 1844 гг., когда новые тенденции становятся доминирующими, окончательно оттесняя старые. Характеризуя этот процесс, П. Тольятти уделил основное внимание анализу марксовых рукописей 1843 и 1844 гг. – «К критике гегелевской философии права» и «Экономическо-философских рукописей».

С середины 50-х гг. «Экономическо-философские рукописи 1844 года» вообще оказываются в центре внимания марксистских исследователей [148] .

При этом внимание все более сосредоточивается на разработке позитивной ее проблематики, на анализе того, в какой мере работа над ней повлияла на последующее развитие Маркса, на выяснении той своеобразной формы, в которой совершалось в данный период развитие его взглядов.

Важный шаг в этом направлении сделал Р. Гароди в своей статье «О понятии „отчуждение“» [149] . Автор приходит к выводу, что в зрелом марксизме мы находим иную форму и терминологию (более глубокую и адекватную) для выражения того содержания, которое в рукописи 1844 г. обозначалось абстрактным термином «отчуждение». Содержание этой категории раскрывается не только в анализе товарно-капиталистического фетишизма и эксплуатации наемного труда, в экономическом учении марксизма, но и в социологическом анализе фетишистских форм сознания в буржуазном обществе вообще, в теориях социальной революции и классовой борьбы, в процессе которой воспитываются массы, изменяется общественное сознание, очищаясь от идеологии фетишизма.

Центральное внимание категории «отчуждения»; в особенности «отчужденный труд» уделяет в своей работе Л.Н. Пажитнов [150] . Он рассматривает разработку Марксом этой категории как исходный пункт критики не только буржуазной политической экономии, но и прежних утопических коммунистических теорий и философских систем, то есть как исходный пункт формирования марксизма в целом.

В связи с исследованием «Экономическо-философских рукописей» ряд важных методологических вопросов, касающихся изучения процесса формирования марксистской философии, поставил Г.К. Гумницкий. Отмечая, что проблемы метода истории философии вообще и истории марксистской философии в особенности «почти не разрабатываются в нашей литературе», автор ставит перед собой задачу «выяснить содержание методологических принципов истории марксистской философии, дать критику ошибочной схемы возникновения марксизма, наметить нашу постановку вопроса и обосновать научный метод его изложения» [151] . Как видим, задача вполне своевременная; однако выполнена она Гумницким, на наш взгляд, неудачно.

Суть концепции автора заключается в следующем. Он исходит из правильного положения, что марксизм является мировоззрением рабочего класса. Поскольку наиболее непосредственно интересы рабочего класса отражаются в политическом учении Маркса, затем – в экономических и социологических, а в наиболее общей форме – в философских взглядах, поскольку автор считает, что «в период формирования основных идей марксизма на первом этапе „главным звеном“ явилось формирование политических идей марксизма, на втором – историко-экономических, на третьем – социологических и на четвертом – философских» [152] .

Таким образом, процесс формирования различных сторон марксизма Гумницкий довольно четко разделяет во времени. Сколько бы он ни заверял, что «тоже за» рассмотрение формирования марксизма как единого процесса, он вынужден разрушать это единство, поскольку считает, что сначала сформировалась одна сторона марксизма, затем – другая и т.д. В действительности же дело обстояло значительно сложнее, каждый этап формирования марксизма есть этап формирования всех его составных частей; причем внутри каждого большого периода имелись моменты, когда формирование той или иной стороны совершалось наиболее интенсивно, однако это вовсе не значит, что формирование той или иной стороны может полностью или хотя бы в основном (в качестве «главного звена») исчерпать содержание того или иного периода.

Возникновение марксизма представляло сложный процесс и в том отношении, что оно было обусловлено не только развитием рабочего движения, а и развитием естествознания, экономических, исторических и философских знаний того времени. Да и вообще возникновение любого крупного идеологического явления никогда не совершается прямолинейно, а представляет собою сложный, подчас запутанный и зигзагообразный процесс: одни моменты могут возникнуть раньше других, хотя в развитом виде они будут основываться на последних, и т.п.

Подчиняя действительный процесс своей схеме, Гумницкий вынужден игнорировать такие факты, как зарождение элементов научного мировоззрения еще до того, как Маркс окончательно перешел на позиции рабочего класса. При этом он противопоставляет конкретным фактам следующий аргумент: «Нельзя создавать научное мировоззрение пролетариата, не осознав еще его классовых интересов и задач» [153] . Но позволительно спросить: а можно ли осознать классовые интересы и задачи пролетариата, не создав его мировоззрения? Как видим, с помощью одних только общетеоретических аргументов данный вопрос нельзя решить, ибо вопрос этот является по своей природе конкретно-историческим: дело не в том, что могло или должно было произойти, а в том, что было на самом деле.

Если проследить на конкретном материале ранних публицистических статей Маркса (1842 – 1843 гг.), как начинался его переход к научному мировоззрению, то обнаружится, что этот поворот в мировоззрении Маркса совершался на основе взаимообусловленности развития его философских и политических взглядов: революционно-демократическая позиция требовала от Маркса конкретного анализа социально-политической действительности, обусловливавшего возникновение в методе Маркса материалистических элементов, которые, со своей стороны, способствовали углублению революционного демократизма Маркса и подготавливали его переход к коммунизму. Своеобразной формой этой идейной эволюции Маркса является несовпадение объективной и субъективной ее сторон, то есть различие между тем, как она совершалась на самом деле, и тем, как она представлялась в то время самому Марксу.