– Вот! – протянул вверх руку профессор. – Здесь пасутся стада коров.

– Коровы на дереве?

– Ну да… У них тут что-то вроде альпийских пастбищ… Так кто же из вас полезет первым, друзья мои?

– А… а… а эти коровы не кусаются?

– Не кусаются и не бодаются. Ни зубов, ни рогов у них нет.

Карик и Валя разом бросились к дереву. За ними полез Иван Гермогенович. Хватаясь за мягкие зеленые ветви, они карабкались, помогая друг другу, и скоро добрались до вершины могучего дерева.

Тихо покачивались, сияя на солнце, глянцевитые широкие листья, похожие больше всего на гладкие зеленые лужайки.

Путешественники влезли на один из таких гигантских листьев и пошли по нему, ступая босыми ногами по мягкой мясистой поверхности. Но, сделав всего лишь несколько шагов, ребята нерешительно остановились.

– В чем дело? – спросил профессор.

Валя протянула дрожащий палец.

– Что это? – показала она на поверхность листа.

– Да, да, что это такое? – спросил Карик, пятясь.

Лист был совсем как живой. Его глянцевитая поверхность шевелилась, сжималась и растягивалась. Она была усеяна тысячами ртов, которые не то жевали что-то, не то норовили схватить Карика и Валю за босые ноги.

– Ну? Что вас смущает? – удивился профессор.

– Разве это лист? – сказала Валя. – Смотрите, что он делает, – так и хочет откусить ноги. Я боюсь таких листьев.

– Какие глупости! Стыдитесь! Да это же обыкновенные устьица.

– Устьица?

– Ну конечно. Это же форточки листа, которые проветривают растение. Это его легкие, которыми оно дышит.

– А… они не могут схватить нас за ноги?

– Ясно, нет. Не бойтесь, идите за мной смело!

И профессор зашагал по листу вдоль крепких жил, которыми была прошита зеленая лужайка во всех направлениях. Следом за профессором двинулись ребята.

Первой увидела коров Валя.

– Ой, смотрите! – закричала она. – Разве это коровы? Совсем не похожи. И какие зеленые!

По краям листа-лужайки бродили, перебирая тонкими, длинными ногами, зеленые животные, похожие на исполинские груши. Некоторые из них сидели, опустив на мясистую поверхность листа и глубоко вонзив в него загнутый хобот.

– Ну, вот, – сказал профессор, – знакомьтесь. Травяные коровы. Пусть не смущает вас, что они не похожи на коров. Зато молоко у них великолепное. Не хуже, чем у настоящих коров.

– А как их зовут? – спросила Валя.

– Неужели ты еще не догадалась? Да это же тля. Самое обыкновенное насекомое. Если ты когда-нибудь читала о муравьях, то должна, конечно, знать и тлей.

– Ага, я помню! – сказал Карик. – Муравьи разводят их.

– Вот-вот, ты прав, Карик, – ответил Иван Гермогенович. – Муравьи нередко переносят тлей к себе, кормят их, ухаживают за ними.

– Как в молочном совхозе!

– Да, почти… У муравьев тля в большом почете. Так же, как у людей корова. Муравьи доят их, питаются молоком тли и… осторожнее, пожалуйста. Не наступите на молоко.

Профессор остановился перед лужей густой жидкости.

– Я думаю, – сказал Иван Гермогенович, – доить зеленых коров не стоит. Здесь и так текут молочные реки, угощайтесь, друзья мои!

Он лег на живот, припал губами к луже тлиного зеленого молока и, пачкая в нем бороду, сделал несколько глотков.

– Очень вкусно! Прошу! Угощайтесь!

Ребята последовали примеру Ивана Гермогеновича и с жадностью накинулись на сладкое, густое молоко.

– Ну как? – спросил профессор. – Вкусно? Понравилось?

– Лучше настоящего! – сказал Карик, с довольным видом вытирая ладонью рот.

Валя чавкала, не поднимая головы, и только мычала что-то нечленораздельное.

Наконец все насытились. Ребята отползли от молочной лужи и растянулись на листе, точно на пляже. Валя лежала, поглаживая живот. Карик раскинул широко руки и ноги.

– Хорошо! – сказал он.

– Если вы уже сыты, идемте! Не будем терять напрасно ни одной минуты!

– Ой нет! – торопливо сказала Валя. – Сначала отдохнем немножечко.

– Хоть полчасика! – поддержал Карик сестру.

Отяжелевшие ноги казались чужими. Руки лежали на мясистом листе, точно налитые свинцом. Двигаться было лень.