Невыразимо горькую картину —

Несчастного помпейского детину,

От глаз не отрывающего рук.

Я видел эту жуткую статую.

Напоминающую о беде.

И если слышу проповедь пустую,

Хоть чью угодно, безразлично где,

И если слушаю пустые строфы

И перед беспредметным полотном,

Я думаю лишь только об одном:

А какоьа причина катастрофы?

Л. Мартынов

321

Отмечали

Вы, схоласты,

Птолемея

Юбилей.

Но дошла к вам

Лет так за сто

Весть, что прав был

Галилей.

Но плечами вы пожали:

Мол, отрекся

Галилей!

Отмечать

Вы продолжали

Птолемея

Юбилей.

322

Что делается

В механике,

И в химии, и в биологии.

Об этом знают лишь избранники,

Но в общем пользуются многие:

Излечиваются хворости.

Впустую сила мышц не тратится...

Но где-то на пределах скорости,

Где бешена частиц сумятица.

Ворочается зверь искусственный;

Ворчит, себе добычи ищет он.

Зверь механический, бесчувственный,

Детально вымерян и высчитан.

Чтоб не пожрал он ваши домики

Со всеми вашими надеждами,

Остерегайтесь быть невеждами

В политике

И в экономике!

21

323

Поскольку мне любая речь понятна,

И только с теми мне не по пути,

Кто, точно в фильме, пущенном обрати

Гремя пооруженьем до зубов

И яростен до белого каленья,

Дошел до геркулесовых столбов

Унылых грез взаимоистреблеиья.

328

Да,

Многое исчезло без следов.

Всего не в силах даже перечесть я:

Освобождаем тело городов

От пыльной паутины проводов,

В которых только путались известья;

И свищут нам ракеты в небесах.

Что дед-пропеллер может и на отдых,

И, словно о фрегатах в парусах,

Мы думаем теперь о пароходах.

Пар! Отпыхтел свое он и уплыл.

И хорошо, и тосковать не станем

О том, что топок антрацитный пыл

Мы заменили внутренним сгораньем.

Уйдет и паровой локомотив

В мир памятников древности печальной.

И мы его, слегка позолотив,

На пьедестал у площади вокзальной

Поставим и решеткой оградим,

И быстро человечество забудет,

Каким на вкус был паровозный дым.

Им лишь романтик упиваться будет.

Но, смутно помня о его судьбе,

Ведь мы-то сами жить не перестанем,

Ведь мы-то не покажемся себе

329

Таким же точно вот воспоминаньем.

Ведь мы, природу недопокорив,

От дела не откажемся устало

И, волосы себе посеребрив,

Не ринемся, кряхтя, на пьедесталы,

Туда, откуда дворник помелом

Клочки афиш сгоняет со ступенек.

Ведь мы-то не окажемся в былом!

Что ты об этом скажешь, современник?

330

ВО-ПЕРВЫХ, ВО-ВТОРЫХ И В-ТРЕТЬИХ

Всего

Еще понять не можем —

Как видно, время не пришло,

И долго мы не подытожим

Всего, что произошло.

И обо всех

Явленьях этих

Твердим казенным языком:

«Во-первых, во-вторых и в-третьих»,

Но даже в случае таком —

Во-первых:

Немы от разлуки,

На колоссальной вышине

Вновь запросились в наши руки

И серп и молот на Луне.

И во-вторых,

Вдруг замаячил

Все резче Марса уголек

И путь туда казаться начал

Не столь далек, не столь далек.

И в-третьих, ближе к нашим крышам

331

Венера подошла звезда:

«Вы слышите меня?» — «Мы слышим!.

Все это началось тогда,

Когда

Весенним утром ясным,

Земля, вознесся над тобой

В своем комбинезоне красном

Пилот от неба голубой.

332

Сперва

Звучали выхлопы

Моторов, как всегда;

Казалось, все затихло бы,

Исчезло без следа,

Но дрогнула

Бездонная

Сияющая высь,

Где вновь изобретенные

Моторы пронеслись.

Звук

Вслед за аппаратами

Прошел одной сплошной,

Чреватою раскатами,