Позабавил Валерий Васильевич и своим мнением по поводу того, что уважение между представителями клуба и масс-медиа при определенных условиях может быть взаимным, а не напоминать улицу с односторонним движением. Расстраиваясь из-за того, что болельщик неохотно посещает динамовский стадион и не дав ответ, почему при этом вторая команда играет на загородной базе, Лобановский заключил, что нет смысла играть вдали от вестибюля спортбазы в Конче-Заспе, если зритель так пассивен. Думается, причина совсем в ином. На зрелищные матчи с участием своих любимцев зритель повалит толпой.

Лобановский на сей раз разочаровал меня. Я не услышал даже намека на анализ прожитых им четырех лет с командой, и тем более, упаси Боже, признаний в собственных ошибках».

Сознаюсь: статью я писал, как говорится, на свежих эмоциях. Лобановского всегда считал человеком интеллигентным, уважающим не только свое мнение, но и точку зрения оппонента, если она при этом еще и профессионально аргументирована. В данном случае молчаливая позиция на пресс-конференции уважаемого мною человека и тренера не позволила выполнить журналистское задание.

Статья уже была сдана в набор. Я предвидел острую реакцию на нее со стороны динамовского руководства, но отступать не собирался. В конце концов, я выполнял свой профессиональный долг, а мои публикации вовсе не обязательно должны ласкать слух футбольных бонз. Время нынче не то, когда «коллективное мнение» абсорбировало в себя мнение индивидуума. Уважение подразумевает взаимность.

На следующий день мне позвонили из Москвы. Человек с сиплым голосом представился сотрудником одной из местных газет. Разговор пошел о статье. Московский коллега рассыпался в дифирамбах.

— Наконец-то в Киеве нашелся журналист, который не побоялся, — как было сказано на другом конце провода, — «назвать вещи своими именами»»? Если не возражаете, наша газета напечатает вашу статью полностью, — подливали елей из «белокаменной».

— Возражаю, — я был тверд, ибо не желал, чтобы мое имя использовали против клуба, которому я отдал свое сердце еще в восьмилетием возрасте. Да и неизвестно, в каком виде статья будет напечатана, если все же появится на страницах «Зеркала недели».

— Ну ладно, — незнакомец заметно сбавил обороты. — Я, с вашего позволения, на днях перезвоню.

Звонков из Москвы больше не было. Возможно, потому, что по моей просьбе главный редактор снял ее со спортивной полосы. Однако каким-то путем она все же попала в руки Лобановского. Когда мы встретились 7 ноября 2000 года в зале ожидания аэропорта «Борисполь», Лобановский сразу же сказал, что обязательно напечатает ее. Я не совсем понял, шутит он или говорит серьезно. Видать, статья задела его за живое. Иначе бы он отреагировал на нее спокойнее:

— Может быть, есть смысл Виталию Галинскому прослушать лекции в киевском инфизе по теории и практике футбола, — в голосе Лобановского отчетливо улавливались нотки иронии.

— С удовольствием, — я принял вызов. — но при условии, если эти лекции будете читать вы, Валерий Васильевич. С не меньшим удовольствием я заодно посетил бы ваши лекции по основам журналистского мастерства. Ведь вы нередко поучаете журналистов, как им следует писать о футболе...

— Только молодых, неоперившихся, ведь они порой сочиняют такое, что сам барон Мюнхгаузен позавидовал бы, — добродушно произнес Васильич. — Вот смотри, — без всякого нажима продолжал Мой маститый собеседник, — Виктор Александрович Маслов не очень-то баловал прессу откровениями. Самое сокровенное доверял только двум журналистам — москвичу Александру Виту, а в Киеве — твоему отцу, Леониду Галинскому. Ты задумывался, почему?

Слова Лобановского встряхнули воспоминания отрочества. В конце 1963 года к нам домой позвонили из Украинского совета «Динамо» и позвали к телефону отца — спортивного обозревателя газеты «Киевская заря». По окончании-; беседы отец стал поспешно одеваться, хотя за окном уже темнело.

— Куда ты так поздно? — спросил я его.

— Слышал слова из песни: «Трое суток шагать, трое суток не спать, ради нескольких строчек в газете...» Так вот, в киевском «Динамо» новый тренер — Виктор Маслов. Динамовское руководство доверяет мне первым представить его киевским читателям...

— Так все же почему Маслов доверял только двум журналистам? — Лобановский вернул меня в реальный мир. — Да потому, что они верно, без лишних дополнений доносили до читателей сказанное. Иными словами, не перевирали его, Маслова.

* * *

Вернувшись из дальних странствий и возглавив киевское «Динамо», Лобановский старался установить с журналистами стабильные, доверительные отношения. Он особо не приближал к себе никого из представителей «четвертой власти», предпочитая отвечать на их вопросы преимущественно на заранее запланированной пресс-конференции, либо же проводя своеобразный экспресс-обмен мнениями в международных аэропортах перед вылетом за рубеж и по возвращении в Киев «Динамо» или сборной Украины.