Весконте 1311 г. Если на территории Северной и Южной Америки показаны только реки и мысы с залива-

ми, то на карте Африки, Европы и Азии мы видим много подробностей в виде башен, монастырей, фигур

всадников и т. д.

Исследователи давно обратили внимание на то, что на карте ла Косы Куба изображена в виде острова,

хотя известно, что ла Коса в нотариальном акте, составленном Колумбом во время второго плавания, при-

сягнул в том, что Куба — это часть Азиатского материка. У восточного выступа Южной Америки помещена

надпись: «Этот мыс открыт для Кастилии в 1499 г. Висенте (Никсоном)». К северо-востоку от Кубы поме-

щен берег воображаемого материка, под которым надпись: «Море, открытое англичанами» (речь идет, ви-

димо, об открытии Каботов). Но ла Коса не знал еще Мексиканского залива, так как в то время не был от-

крыт полуостров Флорида, отделяющий этот залив от Атлантического океана.

Среди ряда ученых существует мнение, что Хуан де ла Коса впервые высказал предположение, что

лежащий южнее Кубы массив суши, протягивающийся в южное полушарие, не относится к Азии, а пред-

ставляет собой самостоятельный материк.

лумб, который в дневнике первого плавания определенно писал, что он «видит карту мира».

Таковы были виды картографических изображений известной к концу XV в. поверхности

земного шара накануне плаваний Колумба и других моряков, географические открытия которых

привели к коренной перестройке не только всей системы географических представлений о распо-

ложении материков и океанов, но и способов изображения их на картах. Как мы говорили, для вы-

черчивания на плоскости сферической поверхности Земли уже не могли служить ни планисферы,

ни карты, построенные с использованием компасных линий. Если произвольная псевдоконическая

проекция Птолемея в начале XVI в., как показывает Ю. С. Фролов, была применена Мартином

Вальдзеемюллером для изображения всей суши и океана на карте (приложенной в 1507 г. к его

сочинению «Введение в космографию»), на которой впервые было дано название Америка, а

позднее была использована Петром Апианом (1520 г.), то в дальнейшем от нее пришлось отка-

заться35.

Но надо сказать, что картографы не сразу отказались от составления карт по принципу карт-

портоланов, т. е. с использованием компасных линий. Так, известный картограф конца XV в., уча-

стник двух плаваний Колумба и экспедиции Охеды 1499 г. баск Хуан де Ла Коса составил к 1500

г. мировую карту на основе роз ветров. Он провел на ней только линии экватора и Северного тро-

пика, которые пересекаются меридианом 38° (?), совпадающим с «демаркационной линией» меж-

ду владениями Португалии и Кастилии, предложенной папской буллой 1493 г. На этой карте впер-

вые были изображены все новооткрытые земли — острова и побережья Южной и Северной Аме-

рики (без этих названий, конечно)36.

Известно также, что Олаус Магнус свою «Морскую карту» 1539 г. также вычертил при по-

мощи роз ветров и компасных линий 37, но с использованием сетки координат Птолемея, выведя

градусные обозначения широт и долгот за рамки карты. На его карте отмечены также и «клима-

ты», т. е. полосы с максимальной продолжительностью летнего дня, заимствованные у Птолемея.

На тех же принципах была вычерчена и «Карта Московии» 1525 г. Баттисты Аньезе 38. Все это го-

ворит о том, что привычные, «старые» методы построения карт не сразу отступили под натиском

новых веяний в науке. Ведь только во второй половине XVI в. ученые начинают разрабатывать

новые картографические проекции, стремясь избежать тех искажений, которые возникают при по-

пытке перенесения сферической поверхности Земли на плоскость. Среди ученых XVI в. наиболь-

шая роль в этом принадлежит выдающимся фламандским ученым Герарду Меркатору (1515—

1594) и Абрааму Ортелию (1527—1598), деятельность которых знаменует совершенно особый

этап в истории развития географии и картографии, лежащий уже за пределами того времени, кото-

рое мы отнесли к западноевропейскому средневековью.

Заканчивая рассмотрение особенностей средневековой западноевропейской географии,