Бабонька протянула брезгливое "фи-и-и", обвинила Ника в том, что у него некультурные друзья, и утащила его прочь. Меня обидело, что моё хамство было расценено в качестве хамства обыкновенного и вульгарного, а не поучающего и содержащего мораль. Остановившись на печенье с клубничной начинкой, я долго лавировал между многоярусными полками и, завидев издалека пока ещё свободную кассу, подлетел к ней, как пущенный катапультой снаряд. Женщина с полной тележкой майонеза и оранжевым от пудры лицом издала какой-то недовольный звук и пристроилась сзади с таким видом, какой бывает у злодеев в мультфильмах, когда они говорят: "Это не последняя наша битва! В этот раз тебе удалось победить, но я ещё вернусь!". Чтобы купить одну упаковку печенья мне потребовалось ответить на несколько вопросов типа "У вас есть карта постоянного покупателя?", "Пакет нужен?", "Вы участвуете в нашей акции?", "А вы знаете, что на товары с жёлтым ценником скидка 30 процентов?". Устроив мне основательное анкетирование, продавщица наконец пробила штрих-код несчастного печенья и получила свою мелочь. Вот странно: если я расплачиваюсь крупными купюрами, ублюдочные продавцы закатывают глаза и ропщут на Бога из-за того, что у них якобы нет сдачи; если я высыпаю им горсть мелочи, они снова закатывают глаза и с мученическим видом собирают её с лотка, будто бы их заставили считать, сколько зёрен находился в килограммовой пачке риса. Но разве счёт денег - это не официально оплачиваемая задача продавца на его должности?

Покончив с торговым центром, я с удовольствием поспешил домой, на бегу проверяя, не забыл ли авиабилет, ключи и, самое важное, печенье. На пороге квартиры мне в нос шибанул запах чего-то жареного и явно вкусного. Поджелудочная железа взволнованно напряглась. Скинув ботинки в прихожей, я прокрался на кухню и обнаружил маму, готовящую оладьи и напевающую что-то из репертуара русского рока. Рядом с плитой возвышалась пирамида из пышных лепёшек, но маме такое количество казалось неприлично маленьким, и она продолжала наливать жидкое тесто на сковороду, производя на свет сразу по четыре оладьи.

– Максик, а я думала ты уехал!
– воскликнула мама.
– Хочешь оладушку?

– Хочу, - не устоял я и спрятал печенье в настенном шкафу.
– Нет, уезжаю я после-послезавтра в 14:40. Все эти дни буду отсыпаться.

Штампуя аккуратные и идентичные по форме лепёшки, мама выслушала мою оду, воспевающую Тай как идеальную страну для временного отдыха от городской стихии. Она не заразилась моей идеей, но была рада, что я наконец покидаю родительский дом. Потом я опять позвонил Вадиму, который, как оказалось, уже успел подумать над моими словами, и рассказал ему о своём решении. Мы долго обсуждали сутолоку с документами и легальным проживанием по истечению срока безвизового пребывания, и я почерпнул нужные мне сведения. Некоторые детали Вадим заставил меня записать. Выходило так, что отоспаться не получится.

Когда трубка стационарного телефона грохнулась на своё место, я обнаружил, что без разбору умял два десятка оладий. Мама упрямо продолжала строить новую пирамиду, перейдя с песен Lumen на Земфиру. В гигантском тазу (назвать по-другому глубокую и широкую алюминиевую миску было нельзя) тесто ещё оставалось. Я поинтересовался, зачем столько готовить.

– Молоко скисло, - ответила мама.
– А куда его девать? Вылить жалко. Да и у яиц срок годности подходил к концу. Мука место занимает, а торты и пироги дороже выходят.

– Одну минуту, - опешил я.
– Откуда у нас столько продуктов?

– А кто в оптовом магазине закупился?
– добродушно усмехнулась мама и стукнула меня столовой ложкой по лбу. Хорошо, что чистой.

– Мы с того раза не съели?!

– Да как мы всё это съедим?

Действительно. Нас всего двое, а мама добровольно питается одним чаем.

– А что с этим делать?!
– указал я на блюда с оладьями.

Моя серьёзная и ответственная родительница беспечно пожала плечами и вновь запела. В нашу входную дверь постучали, и мне захотелось, чтобы это были голодные, жутко голодные бездомные. По дороге в прихожую я твёрдо решил, что несмотря на то, кем будет визитёр, его надо затащить в квартиру и скормить половину этого мучного кошмара, который перестаёт казаться самым вкусным в мире после съеденного второго десятка. Мой желудок не справится с таким количеством теста. Если гость не пожелает принять щедрое угощение, придётся привязать его к стулу и принять крайние меры.

– Чё?

Я изумлённо выпучил глаза, когда открыл дверь и увидел потенциального едока. Наверное, моя реакция смутила его, потому что он тут же рассыпался в извинениях и собрался уйти.

– Подожди, подожди! Это просто естественное удивление!

Рома остановился и, видимо, отложил свой побег. Я отметил, что он выглядит лучше на ноль целых восемь десятых процентов. Может быть, потому что поспал часа два. С нашей последней встречи парень, к сожалению, не потолстел и по-прежнему гремел костями во время телодвижений. От его стильной одежды не осталось и следа: Рома был одет ничут не лучше, чем я. Прибавить к этому болезненную бледность, всё те же старые добрые круги по глазами и понурый вид - так мы могли вместе выпрашивать у прохожих мелочь на чекушку.

– Что-то случилось?
– спросил я не без доли волнения.

– Я хотел сказать...

– Что?

– Спасибо, - выпалил он и шустро рванул, чтобы убежать, но я схватил его за ворот, затащил в квартиру и захлопнул дверь.

– Максик, кто там?
– крикнула мама с кухни.

– Щас покажу!
– ухмыльнулся я и поволок недоумевающего Рому в самую жаркую из-за работающей печи комнату. Там он был усажен на стул перед тарелкой с оладьями. Мне захотелось смеяться, смотря на его растерянный и испуганный вид. Так выглядит человек, которого только что вытащили из воды, куда он имел неосторожность упасть.

– Боже!
– ошеломлённо взмахнула ложкой мама.
– Ну-ка, что за мальчик? Твой знакомый?

– Ага. Это... эм. Михаэль, и он работает фотомоделью. Приехал из Италии, чтобы сняться на обложку знаменитого журнала. По-русски не говорит... Слушай, давай ты пойдёшь посмотришь мультики, а я тебе чай сделаю и принесу? И посуду сам помою. Иди отдыхай.

Мама поборола свой инстинкт, приказывающий накормить анорексичного юношу, и, отложив рабочие инструменты для готовки, ушла в гостиную и включила телевизор.