* * *

Продравшись, сквозь забивающий глаза снегопад, Морган ввалился в "прачечную", тряся головой и фыркая, будто медведь. Откалываясь комьями, толстый белый слой, покрывавший сверху его куртку, посыпался на пол и стал расползаться лужами. Старый китаец, кланяясь, поспешил ему навстречу.

– Сто угодно, мистел?
– спросил он.

– Мистел угодно видеть Оуэн. Немедленно,- резко оборвал его Морган. Он еле сдерживал клокотавшую внутри ярость, но она горела в его глазах; пальцы его правой руки напряженно подрагивали возле рукоятки ремингтона. Он был готов убивать. Китаец сжался, его жидкая бородка тряслась.

– Мистел Оуэн уходить...
– забормотал он.
– Моя не знать, где он. Я ему говолить: слиском много опиум убивать его, он не слусать сталый китаес. Говолить - пойти конвелт относить на посьта, а потом по корманам хлопать и клисять, сто конвелт дома забывать... Успокоиться немного, говолить: "Ладно, я домой ходить." Узе одеваться, но в двелях остановися и говолить с плохой блеск в глаза: "Я Молган посылать на посьта, а сам лесь спать." Осень, осень нехолосо ему быть. Еле на ноги стоять. Я ему говолить...

Моргана передернуло: его воображение мгновенно нарисовало окоченевшее тело, занесенное снегом где-нибудь на задворках салуна. В таком снегопаде он не сможет отыскать Оуэна или его труп один. Почему-то в эти секунды стрелка пронзило предчувствие, больше похожее на окончательное знание, что издатель уже несколько часов мертв. "Кажется, пришла пора серьезно поговорить с маршаллом." Захлопнув за собой дверь, он снова погрузился в пучину летящего снега, крутящегося, колющего лицо и забивающего глаза, бредя, пробиваясь сквозь белую стену, по направлению к офису маршала... По крайней мере стрелок шел вдоль стены, чтобы не потерять ориентацию окончательно.

Войдя в прихожую, отряхнув с себя снег на пол, Морган пихнул дверь ногой и прошел в кабинет маршалла, который, увидев незваного гостя, рванул на себя ящик стола и успел сунуть туда руку, но мгновенно ее отдернул, заметив взведенный ремингтон, возникший из-за пояса Джуннайта. Побледнев, то ли от страха, то ли от злости - служитель закона с раздражением сплюнул в отозвавшуюся глубоким гулом плевательницу и положил руки поверх своих бумаг так, что они были хорошо видны, притворившись, читающим какой-то документ. Затем, робко подняв голову, он резко захлопнул ящик и перешел в наступление:

– Кто вам разрешил вламываться ко мне таким образом?!

– Мне кажется, - сказал Морган, убирая револьвер, - кабинет маршалла должен быть открыт для всех, а маршалл хоть немного интересоваться своими прямыми обязанностями.

– Кто-то должен разбираться в бумагах время от времени, - пожав плечами, ответил маршалл, - особенно, когда в городе ничего не происходит.

– Странно...
– Морган усмехнулся краем рта.
– Всего-то около десятка убитых за два дня, сгорела лавка, и бесследно пропал человек...

– Никто не заявлял о пропаже человека, - перебил его маршалл.
– Что же касается лавки Черрингтонов, я, вам кажется, вчера говорил...

– Значит я заявляю, - прорычал Морган.
– О том, что вчера Генри Оуэн, один из столпов здешнего общества, издатель газеты "Индепендент", ушел из своей редакции и до сих пор не вернулся.

Лицо маршалла внезапно утратило напряженное выражение, он чуть ли не потирал руки от плохо скрытой радости.

– Он оставил на почте записку, разве вы не знали.?

Морган насторожился: здесь была ловушка, но только вот где?

– Записку?
– переспросил он. Маршалл протянул Джуннайту листок.

– Она адресована мистеру Майклу О'Руни, но тут есть приписка, что вы тоже можете прочитать.

Морган машинально взял бумагу и медленно, стараясь ничего не упустить, прочел. Да. Это было очень похоже на почерк Оуэна, но где-то в глубине души Моргана засела смутная тревога. "Дорогой Майкл, сегодня я получил известие, пришедшее вместе с почтальоном, которому с большими сложностями удалось пробраться к нам из Денвера. К сожалению, из дома пришли дурные вести: мой брат и твой кузен тяжело болен. Почтальон отбывает обратно немедленно, потому что боится, что занесет все проходы окончательно. Я еду с ним. Не могу сказать, когда вернусь, возможно, буду отсутствовать несколько месяцев. Письмо дедушка Беннингтон обещал отнести к маршаллу, чтобы ты и все, кто будет меня искать, не беспокоились. Кстати, это относится к мистеру Джуннайту в особенности. Я получил известие из дома, находясь на почте по известному ему делу."

– Дедушка принес письмо сегодня рано утром, - пояснил маршалл, когда Морган закончил читать и передал записку обратно.
– Поэтому я и сижу здесь, если хотите знать, бумаги перебираю. А вам, мистер Морган, я советовал бы поехать куда-нибудь, отдохнуть. И как можно скорее. Нервы у вас шалят, как видно, везде вам кажутся заговоры, враги всякие... Нельзя так.

– Да, наверное...
– пробормотал Морган, приложив руку ко лбу.
– Наверное.

Не сказав больше ни слова, он вышел, пересек прихожую и, хлопнув наружной дверью, снова пустился в путь сквозь густую молочную пустоту.