Ох, странно всё это.

Не менее странно ведёт себя и Томас Ревелл. Он изумлён и ошарашен, проливает на скатерть вино, потом бросается к упавшему Хэдфилду. Но сам он тоже никуда не бежит, пытается успокоить Эдварда. Для брата, только что узнавшего о гибели сестры, - это тоже довольно чудно.

Есть и другие вопросы. Где всё это время была мисс Летиция Ревелл? Она вернулась с ярмарки, но на ланч не пришла. Почему? Почему столь равнодушен к случившемуся дядя Джозеф? Он куда больше был обеспокоен намерением племянника Райана увеличить годовое содержание Патрика, чем смертью племянницы. А уж охота... Что ему в бекасах, тем более, и охота-то ещё не разрешена? Кощунственно и жестоко.

Миссис Бреннан тоже не проронила о случившемся ни слова.

Но и красавец Райан тоже, что скрывать, не выразил никакой скорби, разве что досаду. Да, он был раздосадован. А вот Бесс Бреннан, сестрица Элизабет, была холодна и спокойна. Она сразу предложила вызвать коронёра - должно быть, сказался опыт смертей братьев.

Так или иначе, епископ Корнтуэйт прав. Он ведь недаром сказал - 'в семействе поселился дьявол'. Дьявол не дьявол, но то, что в этом доме - слишком много странного, верно. Без повода и причины никто счёты с жизнью не сводит...

Теперь - что мы имеем, если встроить гибель Кетти в ту череду смертей, что уже была в доме? Уильям покончил с собой. Записка - обвинения в измене и признание в разочаровании. Смерть Мартина. Необъяснимая и загадочная. Записки нет. Слабое сердце. Кэтрин Ревелл. Самоубийство. Записки тоже нет.

Донован вздохнул, с сожалением вылез из-под теплого одеяла и начал одеваться. Сегодня Чарльз надеялся найти ответы на некоторые из этих вопросов. Ему предстояло закончить портрет Патрика - и он хотел осторожно расспросить младшего Бреннана об Эдварде Хэдфилде: о его происхождении, доходе, привычках и пристрастиях. И возможно сегодня, в преддверии похорон, он что-нибудь услышит в доме о мисс Кэтрин.

...Что же, надежды Донована отчасти сбылись, причём, раньше, чем он предполагал. Он появился в поместье около часа дня и вошёл через главные ворота. По обе стороны от центральной аллеи шли кусты, образовывавшие живую изгородь, аккуратно и заботливо подстригаемую садовником. В нескольких десятках ярдов от дома, у каменной беседки, Чарльз заметил девицу в тёмно-синем платье и молодого человека. Оба зашли под козырек беседки, но продолжали разговор. Чарльзу показалось, что они ссорились.

Осторожно приблизившись, Донован услышал голос мужчины и узнал Эдварда Хэдфилда.

– Я не могу здесь оставаться, Энн. Почему ты не хочешь понять меня?

– А почему ты не хочешь понять меня, Нэд? Я не могу уехать!

– Ты уверена, что у тебя есть надежды?
– теперь Донован узнал голос Эдварда Хэдфилда, - извини, но он ведёт себя так двусмысленно...

– Не говори о нём дурно. Я не могу без него...
– в голосе Энн проступила тоска, - поверь, скоро все прояснится.

Хэдфилд вздохнул.

– Но ты не против, если я уеду на пару дней? Если похороны будут здесь, я не хочу оставаться на них.

– Это будет странно воспринято, Эдвард. Все знали о ваших отношениях...

– Какое мне до того дело? Ты очень мало во всем этом понимаешь и, кроме своего красавца, не видишь вообще ничего. Что до Кетти... Да, я был с ней резок. Меня преследует мысль, что я не должен был говорить ей того, что сказал, - он потряс головой, точно пытаясь прогнать навязчивое видение, - но что толку теперь об этом вспоминать? И всё же - понять не могу: неужели это так повлияло на неё?

– Ты нравился ей...

– Ей, видимо, нравился не только я...

– Это что, грехи Тесс из рода д'Эрбервиллей? Строишь из себя Энджела Клэра?

– Нет, но она же не вправе была ожидать...
– Хэдфилд умолк.

– Ты обидел и Кэтрин, и Элизабет. Ты поступил дурно.

– Элизабет мне совершенно безразлична. Ты можешь сколько угодно мечтать о Райане, но я не женюсь на его сестрице. Никогда. Это исключено.

– Мистер Ральф...

– Мистер Ральф - в могиле, а на планы его сынка мне наплевать. Я не женюсь на Элизабет. Если ты нравишься Райану - ты свободна поступать как угодно, но я не собираюсь воплощать в жизнь планы мистера Райана Бреннана. Я никогда не полюблю его сестру. Если хочешь знать...
– Хэдфилд замялся, - я потому и завёл роман с Кетти, чтобы Бетти все поняла и на меня не рассчитывала.

– Боже мой, Нэд, как это ужасно...

Донован увидел, что они повернули к аллее, понял, что брат и сестра сейчас заметят его, и поспешил зайти за массивный ствол старого дуба. Хэдфилды прошли мимо и вышли на аллею. Чарльз же обошёл беседку и сел на скамью у входа.

Что он понял из краткого разговора брата и сестры? Что Хэдфилд считает себя виновным в смерти Кэтрин Ревелл. 'Я не должен был говорить ей того, что думал'. Чего именно?

Ясно было также, что сердечную тайну имеет и Энн. Она влюблена в кого-то в доме и потому не хочет уезжать. Судя по всему, это мог быть только Райан Бреннан, ибо вряд ли, по мнению Донована, её мог покорить Томас Ревелл: тех нескольких наблюдений, что Чарльз сделал в доме Бреннанов, хватило, чтобы понять, что это недалекий и, похоже, не очень приличный человек, недаром же покойный Мартин заподозрил его в жульничестве в покер. В этом юноше и в правду было что-то от шулера и жиголо.