А впрочем, разве любовь предсказуема? Разве осмысленно выбирает? Но Донован не заметил ни в Райане Бреннане, ни в Томасе Ревелле склонности к Энн Хэдфилд.

Впрочем, он не замечал и любви Эдварда к Кэтрин Ревелл... Плохой с него наблюдатель.

Но последнее признание Хэдфилда было подлинно страшным. Сестра была права: глубоко безнравственно заводить роман с одной женщиной только за тем, чтобы досадить другой! Да еще и после высказывать какие бы то ни было претензии девице! Стало быть, подлинно влюблён Хэдфилд вовсе не бал? Что за подлец...

Донован поднялся и медленно пошёл в дом, отметив, что усадьба, обычно полупустая, сегодня оживленней обычного. По коридору сновали горничные, во дворе мелькнули грум и конюхи. Донован поднялся в комнату с мольбертом. К его удивлению там уже был Патрик Бреннан. Насупленный и мрачный.

– Я просто подумал, что здесь тихо, - обронил он вместо приветствия.

– А когда похороны?

Бреннан поморщился, но нехотя рассказал, что вчера послали нарочного к тете Лавинии в Уистон, а в храме возник скандал: отец Ричард О'Брайен отказался отпевать самоубийцу. Тетя Винни приехала утром, Райан сказал ей, что не сумел уговорить священника отслужить панихиду, да и все, кто знает отца О'Брайена, понимали, что это пустой номер. Хорошо ещё не сказал, что труп надо выкинуть посреди трёх дорог - с него бы сталось. Ведь Уильяма он так и не отпевал. Тетя Лавиния кричала, рыдала в голос, потом - упала в обморок. В итоге Райан обратился к доктору Мэддоксу, чтобы тот исправил медицинское заключение, указав, что причина смерти - несчастный случай. Девица ведь могла просто потянуться за гроздью винограда и выпасть в окно. Напиши медик так - Кэтрин можно будет похоронить в Уистоне. Но Тимоти Мэддокс тоже упёрся и не пожелал. Тут тетя Винни в обморок снова упала. В общем, снарядили подводу - тело отвезут в Уистон. У Лавинии там знакомый священник. Может, и удастся похоронить по-человечески...

– Мисс Шарлот и мисс Летиция едут с ней?
– Донован подумал, что именно в отъезде Лотти и заключена причина дурного настроения Патрика.

Но тут Чарльз, к своему удивлению услышал, что сестры Ревелл уговорили мать позволить им остаться.

– Поедет Томас, поможет матери с похоронами, он сказал миссис Ревелл, что сестрам нечего делать в Уистоне.

– Но, мне кажется, матери поддержка дочерей была бы не лишней, - осторожно заметил Донован, но Патрик, погруженный в размышления, казалось, не расслышал его.
– А как вы думаете, мистер Бреннан, что случилось с мисс Кэтрин? Мисс Шарлотт не знает, что могло произойти?

Этот вопрос живописца Патрик услышал.

– Нет. Она сама недоумевает. И Летти - тоже. Утром накануне она веселая была, смеялась. Я с ней говорил в парке - тоже ничего особенного не было. Может и вправду-то - несчастный случай?

Донован торопливыми мазками завершал портрет.

– А что, мистер Хэдфилд... был влюблён в мисс Кэтрин?
– из разговора брата и сестры он знал ответ на этот вопрос, но хотел услышать и мнение Патрика.

– Да Бог его знает, - мрачно бросил Патрик, - но она его не жаловала, куда он не пригласи - отказывала, хоть, впрочем...
– Он задумался.
– Чёрт этих девиц разберёт. Может, просто кокетничала да цену себе набивала?

Донован промолчал, не зная, что сказать. Интересно, спросил он себя, а как мистер Патрик Бреннан оценивает поведение мисс Шарлотт Ревелл? По его мнению, она тоже набивает себе цену? Но Чарльз понимал, что на подобную тему с Патриком говорить глупо.

Наконец, заговорил снова, теперь - совсем о другом.

– А мисс Хэдфилд... Она дружила с сестрами Ревелл?

– Энн?
– мрачно спросил Бреннан.
– нет, эта гордячка никого, кроме себя, не видит. Хотя по началу, они вроде подружились, но скоро всё кончилось. Месяц или два вообще сквозь зубы с ними разговаривала. Особенно с Летицией.

Донован понял, что глупо спрашивать мистера Патрика Бреннана о причинах размолвки девиц: обвиняя мисс Хэдфилд в эгоизме, сам он ничем, кроме себя и своих дел, видимо, не интересовался.

– Мистер Джозеф тоже мало общался с племянницей?

– Джо? Он редкий прохвост. Все лебезит перед Райаном, подлизывается к племянничку да деньги клянчит. И перед Бесс выслуживается. Он знает, кто в доме хозяева. А до остальных ему дела нет.

Донована стал раздражать этот несносный человек, осуждавший всех вокруг за те пороки, коим в немалой степени был подвержен и сам. Чарльз торопился закончить портрет, тем более что надеялся после писать Райана, с лица которого намеревался сделать не менее десятка эскизов. Портрет Патрика не нравился ему самому: хоть сходство было уловлено точно, полотно несло печать отторжения живописца от модели, и бороться с этим Донован не мог.

По счастью, Патрик понимал в живописи не более чем в охоте. Он удовольствовался явным сходством и ничего больше не требовал.

Между тем на ланч семья не собиралась, миссис Ревелл, которую Донован увидел только из окна своей комнаты, уезжала. Томас должен был забрать тело сестры из полицейского морга, и потому он с подводой уехал раньше. Проводить миссис Лавинию Ревелл вышли ее племянник Райан и его мать, мисс Бесс, обе дочери миссис Ревелл и Патрик Бреннан. Донован заметил, что у окна на втором этаже появился Эдвард Хэдфилд, но вниз он не спускался. Мисс Энн нигде не было видно. Джозеф Бреннан тоже не удосужился попрощаться с сестрой.

После отъезда миссис Ревелл и её сына, в доме воцарилась тишина, все разбрелись по своим этажам, и только мисс Бесс зашла в комнату, где работал Донован. Несколько минут Элизабет рассматривала портрет младшего брата, потом проницательно улыбнулась.

– Патрик вам не очень понравился, не так ли?

Донован, уже имевший случай убедиться в уме леди, не стал лукавить.

– Он мало располагает к себе. Но кто следующий? Мистер Бреннан?

– Наверное. Завтра утром он должен съездить по делам с Лидсом, но во второй половине дня будет свободен.