Здесь была проверка на все те страхи, которые, как я смел утверждать перед учителем, были проработаны. Страх темноты, одиночества, неприятия людьми. Хотя я в то время абсолютно не помнил, что был у меня когда-то какой-то учитель, да и я сам вообще когда-то ещё жил в другом месте.

Тьма была повсюду. Казалось, тут даже воздух соткан из тьмы. Пол и стены пирамиды изнутри выглядели целиком высеченными из куска черного мрамора или чего-то, очень похожего на черный мрамор... Мы дышали тьмой.

– Берегите свет, - сказал я, но никто не выключил свой фонарик. Я повторил свои слова и добавил: - Если фонари погаснут у всех одновременно... Будет куда хуже, чем если мы пойдём сейчас в полумраке.

Погасло несколько фонарей. Кто-то проворчал, мол, выделили ворчуна в хранители... Кто-то поддакнул, язвительно заметив - как так, такой молодой, а ворчит что старый дед.

Пирамида старила. Не внешне, но внутренне. Внутри этого мраморного исполина всё казалось тщетным и ничтожным. Здесь царили тьма и смерть, что же ещё могло сравниться с этими понятиями по силе своей? Свет, жизнь? Здесь эти слова казались просто смешными.

Эти люди взяли не так уж много запасов. Ещё бы, никто не относился к пророчеству серьёзно... Я сетовал на это каждую минуту. Я был единственным, кто оказался тяжело нагружен багажом, так как основательно подготовился. Рюкзак заставлял меня медленно плестись, это раздражало остальных. Никто не предложил мне разделить ношу, но и я, честно признаться, никому бы её не доверил. Ещё присвоят себе часть моей поклажи... нет уж, раз не верили мне - пусть довольствуются тем, что взяли.

Их неблагодарные жалобы в мою сторону наводили на мысль, что не будь я проводником, меня давно бы бросили одного. Я был бы и рад. Моя паства раздражала меня не меньше, чем я их. Стоит признаться, что кто-то из этих людей ещё уважал меня и даже прислушивался к моим репликам об устройстве пирамиды. Эта часть компании сразу же выполняла мои указания вроде "приглушить свет!", но я подозревал, что стоит мне вывести их в новый мир, они сразу бросятся к кисельным берегам и молочным рекам, начисто позабыв о моём существовании.

Никто из них не заслуживал рая. А заслуживаю ли его я?..

Первый портал. Огромный экран, чёрный, чуть колеблющийся на поверхности.

– Вот выход с первого яруса. Кто устал - входите в портал.

– Дураков нет, - слышится насмешка.
– Веди дальше.

– А что там?
– сдержанный вопрос от одного из более-менее верных последователей.

– Если верить записям, оставшимся от первых хранителей... Если кто-то из нас зайдёт туда, экран на время прояснится. Будет видно, что там происходит. Но этот человек уже не сможет вернуться в пирамиду и продолжить путь.

Люди зашептались. Всем им было любопытно. Кто-то даже предложил отправить одного из нас туда насильно. Кто-то ответил, что туда бы живо отправился самый ворчливый, не будь он Хранителем. Вот она, благодарность! Потеряв всё, эти люди сплотились против воплощения зла. И этим злом был не катаклизм, не пирамида, а я, Хранитель. Тот, кто возвестил. Верно говорят, что в древности гонцу, принесшему дурную весть, рубили голову...

К счастью, никого в портал не загнали. Люди усмирили любопытство, хоть и сетовали на древних хранителей, что те не написали об увиденном в первом портале. Я подумал, что те не оставили никаких заметок об увиденном, так как это увиденное было воистину ужасным. А ведь кто-то из них вошёл туда, чтобы остальные узнали этот секрет... Первый ярус, самый ужасный мир.

Наш мир, хоть и располагался выше остальных относительно пирамиды, соединялся с ней вполне материальным проходом, а не портальным. Судя по записям, если бы он располагался где-то в иерархии пирамиды, то шёл бы чуть ниже третьего. Следовательно, он считался чуть удобней для проживания, чуть "благословенней" мира, портал в который располагался на третьем ярусе. Если уж идти - то хотя бы до четвёртого. Тогда придёт ощущение, что игра стоила свеч. Так я решил для себя ещё тогда.

Ниже. И вот, начинается. Женский плач, абсолютно ничем не спровоцированный. Хотя как это, ничем? Пирамидой же. Кто-то подбадривает, кто-то кричит на женщину... Я иду дальше. Сколько привалов мы уже делали, больших и малых? Я сбился со счёта. Сначала я считал время в сутках, но здесь времени не существовало.

Почти никто уже не переговаривается между собой. Те, кто были приятелями, отрешились друг от друга. Даже я перестал регулярно получать порцию негодования в свою сторону.

У кого-то кончился запас батареек для фонаря. Я предупреждал.

Становится прохладно, но тёплой одежды никто не взял. Даже я, хоть и стыдно в этом признаться. Древние хранители ничего не писали о том, что будет холодно... Какой же я беззащитный без их записочек. Могу ли я что-то делать, не опираясь на них?

Я достал один из старых исследовательских дневников и порвал его. Рвал листья в мелкие клочки. Достал драгоценную спичку и потратил её на то, чтобы сжечь обложку. Да они и до второго яруса не доходили, жалкие трусы! За столько лет! Вдруг я обнаружил, что кричу это вслух.

На меня смотрели с нескрываемым удивлением, и как только я встретил один из таких взглядов, сразу же взял себя в руки. Это были не мои эмоции, это были чувства, навязанные пирамидой. Странно, кто бы мог предположить, что я поддамся её влиянию и сломаюсь вторым? Поздно корить себя. Подходим ко второму ярусу.

Ещё один портал, ещё одна стена, покрытая рябью. Я повторяю свою фразу. Кто не может - выходите через портал.

Опять вопль, мужской. Взрослый мужчина, срывающийся на плач, почти юношеским тонким голосом. И противно, и страшно. Стойте, это его фонарик погас недавно... Вот что значит прочувствовать тьму чуть ближе, чем остальные.