– Более чем.

– О, прошу простить, - сказал Генри.
– Ко мне пришли.

И в эту же секунду раздался медовый голос секретарши из селектора:

– Господин директор, к вам посетитель.

– Пусть заходит, - велел мужчина.
– Был рад нашей встречи, Александра. Обещание о вине, разумеется, в силе.

– Но, подождите! А как же Лизка?
– воскликнула девушка.
– Пожалуйста, выслушайте меня! Зачем вам с ней играть?

– Это не игра.

– Я знаю, что вы любите красивых девушек одного типажа и...

Генри, который, видимо, уже устал от общества Александры, сдвинул темные широкие брови у переносицы.

– Не забывайтесь. Или вы хотите маленькой войны?

На этот раз Алекса, хоть и с трудом, но выдержала тяжелый давящий взгляд.

– В войнах, даже самых маленьких, первыми погибают лучшие. А вы лучше меня.

После чего, решив не испытывать судьбу, быстро выскользнула из кабинета. В каком-то полубреду рыжеволосая вышла на улицу и, только оказавшись в спасительной тени аллеи, упала на ближайшую скамейку и спрятала лицо в ладонях. Ей казалось, что она чудом избежала чего-то очень плохого.

Генри же вновь сел в свое кресло в ожидании нового посетителя.

– Настоящая женская дружба, - мужчина проговорил это чуть слышно, задумчиво поднеся костяшки руки к бескровным губам.
– Похвально, конечно, но не перегибай палку, девочка.

Он взял ручку-перо и размашисто написал на первой странице проекта Алексы "Рекомендовано. Г.Б.".

Она будет ценным кадром для его проекта.

*****

Дни с Генри были подобны полету над волшебной страной. Да, пусть изначально он заинтересовал Лизавету своими деньгами и высоким положением в обществе, а также внешностью и представительностью, но теперь девушка понимала, что ее тянет к этому невероятному таинственному мужчине еще по какой-то причине. Лизе все время хотелось быть рядом с Генри, слушать его голос, держать за руку, класть голову на плечо, прижиматься к груди. Рядом с ним она чувствовала себя хрупкой и слабой, и это было очень приятно. К тому же Генри всячески давал понять, что он способен защитить девушку от всего на свете.

Когда его не было рядом, Лиза начинала тосковать и чахнуть. Никогда раньше с ней такого не происходило. Ни один мужчина не заставлял ее так сильно скучать, однако и столько счастья тоже не дарил.

Лиза с любовью посмотрела на мужчину, сидевшего за рулем и внимательно глядящего вдаль. Может быть, он о чем-то думал, но девушка пока так и не научилась полностью понимать своего любимого - он по-прежнему оставался для нее загадкой.

Сегодня Генри водил ее в консерваторию - на известную оперу Рубинтштейна "Демон". Раньше бы Лизка обязательно заснула на таком скучнейшем мероприятии, но сегодня была настолько поглощена мужчиной, что даже ни разу не прикрыла глаз - просто сидела и наслаждалась тем, что касалась руки Генри. Впрочем, опера ее тоже несколько заинтересовала. И хотя девушка совершенно не разбиралась в происходящем, но когда во время динамичного и трагичного по звучанию финала главная героиня - грузинская княжна Тамара, поцеловав демона, умерла, Лизке стало очень грустно. И до сих пор на сердце был неприятный осадок.

– Тебе не понравилось?
– спросил вдруг неожиданно Генри, и девушка вздрогнула.

– М? Нет, что ты, понравилось. Просто...

– Просто?

– Жалко девушку. Она ведь его любила, а он убил ее. Поцелуем, - со вздохом ответила Лиза, глядя на закат, рассыпающийся над городом на миллион оранжево-лиловых осколков.

– Он тоже страдал, - сказал Генри.

– Ну да, поэтому, в конце концов, проклял весь мир.

– Потому что мир не принял его раскаяния.

– Какое раскаяние?
– устало спросила Лиза.
– Он же демон.

– Он любил, - возразил Генри.

– И убил своей любовью. Если любовь способна убить - любовь ли это?
– вдруг задала странный вопрос Лиза и сама удивилась, но продолжала.
– Может быть, если бы это была настоящая любовь, небеса бы не оттолкнули демона и его чувства... Извини. Мы опять пришли к началу, извини, - улыбнулась виновато Лиза, вдруг поняв, что, кажется, сказала что-то не то. Генри ничем не выдал себя, не кричал и не жестикулировал, но девушка отчетливо поняла, что он напряжен и недоволен.

– Прости. Я совсем ничего не понимаю в искусстве.

– Тебе незачем извиняться, - мягко ответил Генри.
– Ведь все в порядке.

Он вдруг остановил автомобиль и припарковался в "кармане".

– Подожди меня немного, - коснулся он рукой подбородка девушки и провел большим пальцем по пухлым губам.
– Я сейчас.

И ушел, оставив удивленную Лизу одну.

"Надеюсь, он не обиделся, - подумала она мрачно, разглядывая свое лицо в зеркальце.
– Что я такого сказала-то?".

Она хотела немного припудрить, как говорится, носик, но ей помешали. Кто-то весьма настойчиво постучал в затонированное окошко, и девушка открыла его. Около машины стояла немолодая черноволосая смуглая цыганка, как водится, в цветастых юбках. Черные глаза окинули девушку пристальным взглядом, явно оценивая. На серьгах - том самом подарке Генри, жадный взгляд изрядно задержался.

– Позолоти ручку, красавица, - проскрипела цыганка. Лизка принципиально никому не золотила ни ручки, ни ножки, а потому помотала головой из стороны в сторону.