– В чем дело? – проявил я участие.

– Ноги свело, – едва прошелестела она. – Я не могу развести ноги!

– Может быть, я смогу помочь? – отважился предложить я.

По гневному выражению ее лица я легко догадался, что моя помощь – это как раз то самое, что она примет в последнюю очередь.

Между тем девушка сделала неимоверное усилие, и лицо ее расслабилось, выражение страдания сменил безмолвный призыв. Но ноги оставались в прежнем скрещенном положении.

– Будьте так любезны, – взмолилась она.

Опустившись на колени возле кресла, я крепко взял ее за щиколотки. Затем осторожно потянул ноги в стороны. Однако, как ни странно, ничего не добился. Тогда, стиснув зубы, я потянул сильнее – и тянул, и тащил, но ее ноги, похоже, склеились намертво, как будто так было с самого рождения.

– Сделайте же что-нибудь, – стиснув зубы от отчаяния, просила она. – Неужели вы хотите, чтобы я оставалась калекой до конца моих дней?

– По-моему, я знаю, что нам делать! – воскликнул я. – Попробуйте-ка откинуться на спинку кресла, тогда вы сможете приподнять ноги над полом. Вот так, – Я помахал руками в воздухе, чтобы она поняла, что от нее требуется. – Я потяну вашу левую ногу вверх и вправо, а правую – наоборот, вниз и влево. Может, что-то и получится.

Дафна содрогнулась, – Звучит так, словно вы собрались разорвать меня на две половинки! – воскликнула она.

– Ну, как хотите. – Я равнодушно пожал плечами. – Вижу, вам хочется провести остаток дней, елозя на мягком месте с кресла на кресло.

– Хорошо, – буркнула девушка, – но смотрите, не перестарайтесь!

Она навалилась на спинку кресла так, что ее ноги повисли на хорошем расстоянии от пола. И я принялся за дело. Ухватив девушку за обе щиколотки, я мысленно сосчитал до трех и употребил всю свою силу. Результат был впечатляющий. Она испустила пронзительный вопль, когда ее ноги резко разошлись в разные стороны. Затем испуганно завизжала, когда ее кресло со всего маху рухнуло назад. В следующее мгновение Дафна Вудроу совершила чудо эквилибристики, буквально встав на голову. Продержавшись в таком положении долю секунды, она, как из катапульты, пролетела вперед и с оглушительным грохотом рухнула на пол, прихватив по дороге кресло.

Я кинулся к ней, чтобы помочь встать. Вытянувшись во весь рост, девушка лежала ничком. Ее маленькое платьице в полете задралось почти до талии, предоставив моим восхищенным взглядам нижнюю часть тела, затянутую в короткие шелковые штанишки.

– С вами все в порядке? – поинтересовался я.

Девушка слабо застонала и с трудом перевалилась на спину. В ее темных глазах застыла ненависть, и, если я правильно понял, объектом этой ненависти был именно я.

– Вы – настоящий маньяк-убийца, – с неописуемой горечью в голосе произнесла она.

– Но вы лучше подумайте, – с энтузиазмом воскликнул я, – ведь теперь вы снова можете ходить!

– Да, конечно. Если только не сломала сразу позвоночник.

Ей пришлось немало повозиться, чтобы встать на ноги. Потом Дафна, еле волоча ноги, поплелась в тот угол, где на полу лежала ее сумочка. Холман, подумал я вдруг, может быть кем угодно. Но всегда остается настоящим джентльменом. В любой ситуации.

– Позвольте мне, – со старомодной учтивостью предложил я. Подняв сумочку, я вежливо протянул ее хозяйке.

– Благодарю вас, – так же вежливо ответила она, и в то же мгновение сумочка со свистом вновь описала в воздухе широкую дугу.

Я тут же припомнил, как совсем недавно Дафна чуть было не покалечила меня этой сумочкой, и сделал попытку увернуться. Но было слишком поздно. Убийственный снаряд больно хлопнул меня по затылку, и я оказался стоящим на коленях в позе пьяного в стельку бродяги.

– Что-то мне разом полегчало! – радостно объявила брюнетка. – Так мы едем?

Мисс Дафна Вудроу устроилась рядом со мной на переднем сиденье. Я откинул верх машины, и свежий, прохладный ветерок с океана заиграл ее роскошными смоляными волосами. Мысль о задушевной беседе вдвоем пришлось сразу же отбросить, поскольку, кроме змеиного шипения с указаниями, где поворачивать, я так ничего и не услышал. Я оставил ее в покое и целиком сосредоточился на дороге.

– Ненавижу американцев, – неожиданно произнесла моя спутница.

– Вы сделали из меня дурака, – угрюмо откликнулся я. – Голова моя и сейчас раскалывается от боли. Это результат удара вашей проклятой сумочкой.

– А вам не интересно, как я себя чувствую? – холодно спросила она. – Особенно после того, как вы нарочно опрокинули вместе со мной это дурацкое кресло. Да на мне живого места не осталось!

– Не пора ли рассказать мне поточнее, куда конкретно мы едем? – прервал я ее стенания. – Или мы так и будем мчаться вперед, пока не окажемся в Сан-Франциско?

– Не отвлекайтесь, – попросила она. – Нам осталось всего миль двадцать, не больше.

– Вы, случайно, не знакомы с парнем по имени О'Нил?