Амру опустила горшок и заговорщически наклонилась к Кири:

— Этого парня ты даже не имела права видеть. Слышишь?

— А что с ним не так? — успела спросить Кири, прежде чем ей в голову пришел ответ. — Разве он не с нашей плантации?

— Да, именно. — Амру говорила еще тише, чем прежде. — Дэни — свободный. Лесной негр, марон! Белые или надзиратели застрелили бы его, если бы узнали, что он без разрешения находился на нашей плантации!

Марон? Кири вспомнила горящие хижины, и на миг ей даже показалось, что она слышит крики жителей деревни. С тех пор, с того момента в Хеегенхуте… мароны внушали ей страх. Затем она опомнилась. Теперь она была далеко, очень далеко от того места, где мароны напали на их плантацию. Этот Дэни, конечно, был родом из мирного племени.

Юлия научилась усмирять взрывной темперамент Карла. Когда он был на плантации, она играла роль послушной жены, пытаясь создавать впечатление, будто полностью взяла на себя управление домом. Она вела с мужем дружеские непродолжительные беседы, а во время его ночных посещений лежала молча и ни на что не жаловалась. Но в душе Юлия благодарила Бога за каждый час, когда не должна была находиться рядом с Карлом, а его отъезды в город снимали груз с ее души. Тогда хотя бы недолго она могла побыть сама собой.

В октябре с началом жаркого, сухого сезона из города на плантацию возвратилась Мартина в сопровождении Питера.

Она с удовольствием рассказывала отцу за столом о событиях в доме тетки. Карл же никогда ни о чем ее не расспрашивал, что удивило Юлию. Казалось, он не хотел больше поддерживать никаких контактов с семьей умершей жены. Или этого не хотела семья Фелис? Юлия этого не знала. Мартину же, казалось, там всегда желали видеть и принимали благосклонно. Жизнь в городе нравилась ей, и Юлия предполагала, что Карл время от времени требовал, чтобы Мартина снова возвращалась на плантацию. Как-никак, тут его дочь находилась под контролем — и Питер тоже.

Однажды Юлия случайно услышала, как Питер и Карл говорили о том, что Мартине в ноябре исполнится восемнадцать лет. Юлии пришлось подавить поднявшуюся в ее душе злость. Мартина, Мартина! Карл не только забыл о дне рождения Юлии, он даже остался в этот день в городе! Однако своей дочери он определенно сделает дорогой подарок. Затем разговор приобрел неожиданный поворот: в марте, когда погода будет благоприятной, между малым и большим сезонами дождей можно будет устроить свадьбу — так предложил Питер. Карл, казалось, не возражал и несколько дней спустя официально объявил о своем решении. У Питера был довольный вид, и Юлии пришлось скрепя сердце выразить свою радость, чтобы не разозлить Карла.

Мартина пришла в восторг.

— О, отец, мы организуем большой праздник! Тетя Валерия об этом позаботится!

Однако Карл неожиданно возмутился:

— Этого мне только не хватало! Свадьба состоится здесь!

У Мартины от злости покраснело лицо.

— Но мы же не можем праздновать тут, на плантации! У нас нет зала! А поездка? По отношению к гостям это…

Карл громовым голосом прервал ее:

— Никаких дискуссий! Ты — моя дочь, и если ты будешь выходить замуж, то только на моей земле. Нам Валерия не нужна! — Он указал на Юлию. — Джульетта — твоя мачеха, она сможет все организовать!

На этом разговор был окончен.

Мартина, как это часто бывало, тут же скрылась в своей комнате. Питер проигнорировал эту сцену и выпил с Карлом, а Юлия сидела и не знала, что ей делать. Организовывать свадьбу для своей злобной падчерицы было последним занятием, которому бы она хотела посвящать свое время. До марта оставалось всего пять месяцев.

Юлия ломала голову над тем, как организовать свадьбу, соответствующую их общественному положению. Она едва была знакома с обычаями этой страны, а уж тем более с тем, как здесь празднуют свадьбы. Ее собственную свадьбу вряд ли можно было использовать в качестве примера. Хотя, с другой стороны… Хотела она этого или нет, все же это была идеальная возможность добиться признания со стороны Карла. Как-нибудь она с этим справится. А когда свадьба состоится, Питер, скорее всего, заберет Мартину с собой в город. Юлия надеялась на это. В конце концов, он там работал. Значит, несколько месяцев ей придется постоянно ссориться с Мартиной, но зато потом…

— Ну, вы взяли на себя великую задачу. — Жан Риард рассмеялся, когда во время очередного визита узнал от Юлии о том, что она должна заниматься организацией свадьбы.

Как всегда, когда он по работе приезжал в Розенбург, Юлия вышла на веранду, чтобы составить ему компанию.

— Ах, — отмахнулась Юлия. — У нас большой дом, хорошая кухня, достаточно персонала, а Амру — самая лучшая экономка, которую только можно пожелать. Я думаю, свадьбу с парой гостей здесь вполне можно устроить!

— Пара гостей? — Риард отложил карандаш в сторону и откинулся на спинку стула.

Слова Юлии, похоже, его развеселили.

— Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что парой гостей вы не обойдетесь? — улыбаясь, сказал он. — Такая свадьба всегда является великим событием, и в гости к вам заявится половина колонии, не говоря уже о том, что замуж выходит внучка семейства Фиамонд… Кстати, они об этом уже знают? Я имею в виду… члены семьи Фиамонд не обрадуются, если узнают, что их отстранили от подготовки к свадьбе.