Но он не мог позволить отвлечь себя. Пока не узнает…

– Что он сделал с тобой? – требовательно спросил Эссейл.

Когда Марисоль замерла, часть его задумалась, почему он давит на нее, особенно принимая во внимание свой настоятельный совет.

– Я сделала, что должна была, чтобы отлечь его, – сказала она напряженно. – А потом я вцепилась в его яйца.

Эссейл резко выдохнул.

– Именно я должен был убить его.

– Чтобы защитить мою честь?

Он посмотрел на нее с очень серьезным видом.

– Конечно.

Казалось, она не могла отвести от него взгляда.

– Ты настоящий джентльмен под всеми слоями???.

– Я убил Бенлуи, – услышал он свои слова. – Я заставил его страдать.

Она зажмурилась.

– Откуда ты узнал, что именно он похитил меня?

– Я следил за тобой в ту ночь, когда ты проникла в его дом.

– Так это был ты. – Она покачала головой. – Я могла поклясться, что со мной кто-то был. Но не была уверена. Господи, ты затыкаешь меня за пояс, когда дело касается слежки за кем-нибудь.

– Но почему ты поехала туда? Я никак не могу понять.

Она подарила ему улыбку, полную иронии.

– Потому что Бенлуи отозвал меня с твоего следа… и отказался платить полную стоимость заказа. В смысле, я собиралась сдержать свою часть сделки, но кто-то спугнул его. Ты?

Он кивнул и снова завладел ее губами, купаясь в ней, в ее вкусе.

– Больше этого не будет.

– Чего?

– Подобной работы.

Напряженность вернулась в ее тело. Но ненадолго.

– Я согласна.

Боже, именно это ему нужно было услышать, а он даже и не догадывался: мысль, что она будет в безопасности, накрыла его волной, сквозь которую пришлось продираться.

И как только она отступила, Эссейл быстро избавился от одежды, добротная ткань полетела с кровати на пол. Потом он прижался к ней, кожа к коже, устроившись между ее раздвинутых ног. Тем не менее, его каменно-твердый член был готов ждать.

Когда он направил головку в ее влажное лоно, он знал, что если доведет все до конца, то будет потерян навечно. А может, это ложь. Может… он был потерян еще с той первой ночи, когда встретил ее на снегу.

Медленно входя в нее, чувствуя как она, выгибаясь, прижимается к его груди, наблюдая, как закатываются ее глаза, Эссейл желал, чтобы они вообще никогда не встречались. Как бы хорошо ни было, в его жизни нет места подобной слабости, коей она являлась.

Но, как рана, присыпанная солью, Марисоль навечно останется в его коже.

По крайней мере, она останется здесь, с ним, и будет в безопасности.

Его единственное утешение.

Двигаясь медленно, осторожно он входил в ее влажное лоно, его член ласкали со всех сторон. Ему пришлось стиснуть зубы и напрячь поясницу, чтобы поддерживать ровный, спокойный темп… он хотел ускориться, но это не вариант.

И да, он знал точно, чего хотела Марисоль: она использовала его как стирательную резинку, и он более чем хотел услужить.

Для нее что угодно…

Марисоль сменила позу, обхватив ногами его талию, так, чтобы он входил еще глубже. Один удар, и она с силой вцепилась в его плечи. Она уже близко, очень близко.

– Я держу тебя, – прошептал он в ее волосы. – Отпусти себя, я тебя поймаю.

Она откинула голову назад и впилась ногтями, ее тело напряглось, и он застыл, чувствуя, как напрягаются стенки вокруг его члена, его распаляло легкое потягивание.

Он уткнулся головой в ее шею, желая стать еще ближе, принять на себя полную ответственность за удовлетворение ее потребностей.

Но она неожиданно зашевелилась, выгибаясь телом… и ее шея оказалась прямо у его рта… его клыков.

Царапина была незначительной. Ее вкус – бесценным.

Прежде, чем он успел остановиться, он оцарапал ее глубже.

Марисоль застонала и скользнула руками вниз по его бедрам, прижимая к себе так, будто хотела, чтобы он возобновил движения.

– Я на таблетках, – сказала она словно с большого расстояния.

Его затуманенный разум не понимал, что бы это значило, но ее голоса хватило, чтобы вернуться к реальности. Зализав ранку, которую он сделал, Эссейл одновременно запечатал ее и слизнул еще крови… но этого было очень мало по сравнению с тем, чего он хотел.

– Продолжай, – сказала она. – Пожалуйста… не останавливайся…

Эссейл хотел бы понять все неправильно и основательно укусить ее, испить из нее. Но он не сделает это без ее разрешения. Насилие приходит в разных формах… и смысл не меняется, особенно когда одна сторона получает удовольствие от происходящего.