Черт возьми.

Я знала его не только как моего босса, и теперь мне с трудом удавалось выкинуть из памяти того опьяняющего мужчину, которого я встретила в баре, мужчину, по губам которого начала скучать еще до того, как он покинул мою постель.

Только с помощью злости и ненависти я смогу прожить в Сан-Диего. Мне необходимо научиться ненавидеть Томаса Мэддокса, и у меня такое ощущение, что он мне в этом поможет.

***

Несмотря на то, что полки пустовали, пыль на них отсутствовала. Там оказалось столько свободного места, что мне было нечем их заполнить; я всегда хотела занять должность руководителя, но в тоже время, казалось, этот резкий взлет по карьерной лестнице не сулит мне ничем хорошим.

Обычный человек не смог бы разобраться в куче фотографий, карт и ксерокопий, но мне так удобней следить за каждым агентом и его заданием, прослеживать более перспективные зацепки и отделять важных подозреваемых ото всех остальных. Особенно часто на глаза попадалось одно имя, бывшая звезда покера, ныне неудачник - Эбернати. На нескольких черно-белых фотографиях фигурировала его дочь, Эбби, но я пока не добралась до ее причастности в этом деле.

Вэл зашла в кабинет и с удивлением наблюдала за тем, как я прикрепляю последнюю булавку к потертому краю доски и протягиваю красную ниточку.

– Ого, Лииз. Как долго ты этим занимаешься?

– Все утро, - ответила я, оценивая свой шедевр, пока спускалась со стула. Положив руки на бедра, я выдохнула.
– Выглядит потрясно, правда?

Вэл сделала глубокий вдох, выглядя при этом немного очумевшей.

Раздался стук в дверь. Я повернулась и увидела агента Сойера, облокотившегося на дверь.

– Доброе утро, Линди. Я бы хотел кое-что обсудить с Вами, если есть время.

Сойер выглядел совсем не так ужасно, как его описывала Вэл. Аккуратно подстриженные волосы были достаточной длины, чтобы запустить в них пальцы, но в тоже время не выходила за рамки профессионализма. Возможно, он использовал слишком много геля, но прическа в стиле Джеймса Дина ему подходила. Квадратная челюсть и ровные белые зубы оттеняли ярко-голубые глаза. Можно было назвать его красивым, если бы в глубине этих глаз не мелькало что-то отталкивающее.

Вэл поморщилась.

– Пойду, сообщу уборщице, что в твоем кабинете появился мусор, - произнесла она и, проходя мимо, задела его плечом.

– Меня зовут агент Сойер, - начал он, подходя ближе и протягивая руку для пожатия.
– Я должен был представиться еще вчера, но задержался в суде. Позднее дело.

Я обошла стол, пытаясь привести в порядок стопки бумаг и файлов.

– Я знаю. Чем могу помочь, агент Сойер?

Сойер устроился в одном из парных кожаных кресел, стоящих перед моим большим дубовым столом.

– Присаживайтесь, - бросила я, указывая на кресло, в котором он уже сидел.

– Я и так собирался, - ответил он.

Медленно, и не отрываясь от пары голубых глаз, следящих за мной, я села в свое огромное кресло с высокой спинкой, благодаря которой оно походило на трон, мой трон, а этот шут устраивает клоунаду в моем королевстве. Я взглянула на него, как на шелудивого пса.

Сойер положил на стол папку и открыл ее, указывая на текст, выделенный ярко-оранжевым цветом.

– Я уже показывал это Мэддоксу, но, теперь, когда у нас появился новый человек со свежим взглядом…

В кабинет влетел Мэддокс.

Сойер вскочил, словно подстреленный.

– Доброе утро, сэр.

Мэддокс кивнул в сторону двери, и Сойер, не произнеся ни слова, поспешил на выход. Мэддокс захлопнул дверь так, что задрожала стеклянная стена, хорошо, что теперь мне не придется вставать и закрывать ее.

Я облокотилась на спинку своего трона, ожидая и надеясь, что из его прекрасного рта вылетит какой-нибудь сволочной комментарий.

– Тебе нравится новый кабинет?
– Спросил он.

– Прошу прощения?

– Кабинет, - повторил он и обвел рукой пустые шкафы.
– Устраивает тебя?

– Да?

Мэддокс уставился на меня.

– Это вопрос?

– Нет. Кабинет подходящий, сэр.

– Хорошо. Если тебе что-нибудь понадобиться, дай мне знать. И еще, - он указал на прозрачную стену, - если этот мерзкий кусок дерьма побеспокоит тебя снова, обращайся прямиком ко мне, понятно?

– Я смогу справиться с Сойером, сэр.

– Когда он, - закипел Мэддокс, - сделает едкое замечание, ставя под сомнение твою компетентность, или начнет приставать, сразу идешь ко мне в офис.

Начнет приставать? Кого он пытается обмануть?

– Зачем Вы назначили его на это дело, если так сильно недолюбливаете?

– Он хорош в том, что делает.

– И потому вы к нему не прислушиваетесь.

Он в разочаровании потер глаз большим и указательным пальцем.

– Если для работы мне приходиться мириться с его закидонами, не означает, что и ты должна терпеть это.

– Неужели в твоих глазах я выгляжу такой слабой?

Его брови сошлись на переносице.