– Отец настоятель, вы должны понимать, что право увидеть утро - это именно право, - шелестел голос за дальней дверью.
– Мы нуждаемся в информации. Мы применим любые методы, официально нас здесь нет, и все те глупости, что вы изволите повторять раз за разом, нас не касаются. Не будет скандала. Впрочем, кто вы такие, чтобы стать к нему поводом. Вот список вопросов. Ознакомьтесь.

– Ты не сможешь и дальше молчать, старый дурак, - злее и резче вторил голос за другой дверью.
– У нас есть твое описание, ты был там и видел, значит, скажешь все. Здесь много мальчиков. Говорят, они чудно поют. Но сейчас они будут кричать, если не заговоришь ты. Начнем с этого ангелочка.

– Итак, повторю вопрос. Кто из вас был на краю скалы в означенную ночь?
– нудно и без интереса твердил третий голос за своей дверью.

Черна миновала её и толкнула следующую - ту, за которой полагала возможным найти знакомого старика. Детей было и правда много, Черна мельком успела отметить их, как гроздья наполненных слезами глаз в тени сплошного отчаяния. Старик сгорбился у стола, руки лежали на столешнице, за этим следил специальный человек. Второй - говорливый - прохаживался и тащил за собой совсем маленького мальчика, прихватив его за ворот рубахи и почти придушив. Ноги ребенка то оказывались в воздухе, то задевали камни. Еще двое серых стояли каменно и так же каменно смотрели на детей, целя в них из оружия. Именно этих врагов Черна исключила сразу, в одно движение. Затем с разворота достала стража близ старика и метнула себя к главному, ломая его руку, отпихнула ребенка. Еще рывок - и последнее движение скоротечного боя рубит горло серого.

– Сидеть тихо, - велела Черна, уже двигаясь к двери и надеясь на выдержку старика и его способность понять сказанное на ломанном, не ложащемся на язык, наречии.

В коридоре по-прежнему пусто. Черна выбрала дверь, оставшуюся позади. Рванула на себя и с порога прыгнула, сминая спины. Тут нашлось двое таких, кто не стоил жалости. Третьего Черна прижала к стене, основательно раскровавив ему щеку и поломав два ребра.

– Когда поменяют наблюдателей?

Слова были сложноваты и не хотели выговариваться. Один из допрашиваемых покосился на вошедшую, взглядом предложил помощь и внятно повторил вопрос на наречии серых людей.

– В десять, - просипел прижатый к стене, задыхаясь.

– У вас и у нас час, - перевел и дополнил тот же помощник, ощупывая синяк на скуле.

Черна кивнула, благодаря за пояснения и признавая в человеке одного из тех, кого она видела в первую ночь пребывания в плоскости.

– Во дворе пусто, было так, - негромко отметила Черна.

– Всех заперли в храме, - отозвался помощник.
– Кроме нас. Есть свидетель, он узнал отца Игнатия. Его и нас двоих. Прочих сгребли до кучи, - мужчина жестом указал на людей в комнате.

– Сидите тихо, - чуть подумав, предложила Черна и указала дальше по коридору.
– Главный там? Хозяин... Как назвать?

– Не знаю, кто он, но именно там, да. Не военный. Хуже, как я думаю. Не знаю, почему, но - хуже.

– Учту. Интересно.

Черна кивнула и пошла знакомиться, зажав меж пальцами две щепы, взятые у здешнего леса еще на тропе. Она без осложнений успела открыть дверь и ею вышибить дух из стоящего слева, локтем сломать ребра стражу справа и отправила щепки писарю и последнему стражу. Двигались и реагировали люди так, как и следует им, воспитанным плоскостью и вдолбившим себе же еще до сознательного возраста все привычные 'невозможно' этого мира.

Тот, кто вежливо беседовал с настоятелем, оказался занятнее. Он успел увидеть угрозу, дотянулся до оружия при поясе и открыл рот для крика. Он даже извернулся, уже прижатый к столу, и попытался сбить тяжелый подсвечник и тем дать сигнал. Общение с исподьем не подлежало сомнению. Но прижились новые способности кое-как. Плоскость трудно отпускает людей, позволяя им чуть отступить от привычного и осознать размер дара.

– Поговорим?
– предложила Черна, продолжая выламывать плечо.

– Да.

– Тихо. Честно. Быстро.

– Да.

– Убить успею до крика.

– Да.

– Комната там, иди, - Черна повернулась к допрашиваемому, которого тут называли настоятелем.
– Слушать здесь опасно. Знать опасно.

Настоятель молча встал и удалился, прикрыв дверь. Черна отпустила врага и заняла освободившееся место у стола. Слуга исподья отдышался, перемогая боль без стонов и жалоб. Не выпрямляясь, мешком свалился в ближнее кресло и кое-как расправил себя в сидячее положение. Поднял голову, стал смотреть.

– Говорили - лицо черное, - сообщил он сквозь зубы.

– Кто твой хозяин?

– Это очевидно. Я служу новому порядку. Мы объединим мир и...

– Кто. Имя. Мысль о нем. Место встречи. Место, где я могу его застать. Твой план движения завтра и дальше.

– Бессмыслица и дикость, - поморщился враг.
– Я представляю не личность, а систему. Мы заняты поиском тайного, мы создаем могущество нового времени для нации, для...
– он осекся, ощутив угрозу во взгляде. Стал говорить резче, деловитее.
– Я прибыл, чтобы предложить сотрудничество. Ты показала силу. Мы готовы работать с силой, независимо от её природы. Сверх того, мы нуждаемся в том, что уже было в наших руках и осталось здесь с той ночи. Верни Грааль и присягни. Это все, что я готов сказать. Моя миссия - передать послание. Я исполнил миссию. Мне не страшна смерть, ибо...