– Ну, если ты так хочешь, - если честно, я немного подустала, и была готова провалиться в сон прямо сейчас.

К нам подошла Рита.

– Вы уже уходите? – казалось, девушка была разочарована. Не знаю, чем больше – тем, что уходит Артур, или тем, что я – вместе с ним.

– Да, я сегодня устал, - коротко ответил ей Артур, и я поняла – он почему-то не слишком ее жалует.

– Я думаю, мы приедем завтра, - улыбнулась ей я, пока не поняла, что сказала «Мы». Улыбка плавно сошла с лица, и я уткнулась глазами в столик.

– Может и заедем, - рука Артура легла на мое плечо, побуждая встать. Я почувствовала покалывание в том месте, где коснулись его пальцы и дернулась, как от удара электричества.

– Жду тебя, Диан, - Рита широко улыбнулась мне, подмигнула, и пошла работать дальше.

Мы вышли из бара, я села на переднее сидение, дожидаясь, пока Артур уложит гитару.

На обратном пути Артур улыбался и тихо напевал слова из песни.

– Мне нравится она, - я, переведя взгляд с окна на него, сказала.

– Ты же другие не слышала, - поддел меня он, улыбнувшись.

– Ну и что. Сразу слышно, что эта песня – особенная для тебя. Она многое для тебя значит.

Я не хотела об этом говорить, но слово не воробей – вылетит, не поймаешь.

Он перестал петь и озадаченно взглянул на меня.

– Всем плевать на значение, - наконец ответил он. – Им лишь бы симпатичного парня на стуле и приятную мелодию, - затем он пожал плечами, глядя на меня.

Я вздохнула, понимая, что он, отчасти, прав.

– Да, - вдруг сказал он. – Она многое для меня значит.

После он замолчал, и это молчание длилось до самого дома. Я вышла из машины первой и, остановившись на пороге дома, дожидаясь Артура. Но он сидел в машине и, приспустив стекло, спросил:

– Я хочу в магазин за продуктами. Поедешь?

Я покачала головой, затем нахмурилась.

– Ладно, - буркнула я, садясь на переднее сидение снова. Артур, усмехнувшись, снова завел машину, и мы мягко тронулись с места…

***

Я уплетала за обе щеки мармелад, сидя на диване и листая каналы, Артур тем временем что-то готовил на кухне. Тут послышалась мелодия айфона, и я вздрогнула. Артур, заозиравшись, стал искать айфон, и, заметив его на столе около окна, ответил:

– Да? Привет… - он понизил голос, оглянувшись на меня. Я тупо уставилась в экран, стараясь не подслушивать. – Нет… Точно не у меня. Я говорил. Нет. Я… не знаю… малышка, я зайду ночью, хорошо?

Я закусила внутреннюю сторону щеки и снова переключила канал. Отлично, он уедет ночью на рандеву. Хотя, почему меня это так заботит?

Как только он отложил айфон, он зазвонил снова.

– О, привет! – радостно поздоровался Артур. – Да, рад слышать. Все отлично! Ну конечно, нет бы со мной поболтать…

Он с улыбкой протянул мне айфон, одними губами выговорив имя Игната.

Я схватила айфон и, лихорадочно сжав его, прошептала:

– Привет…

– Привет, радость моя… Как ты, солнышко? – голос Игната был уставшим и тусклым.

– Все хорошо у меня, ты как? Почему такой грустный? Что-то случилось?

– Тебя рядом нет, - просто сказал он, а затем добавил: - Мы сдаем проект, времени отдохнуть вообще нет. Я загонялся как последняя собака.

– О… - я вздохнула. – Отдыхай, пожалуйста…

– Отдохну с тобой. Я должен приехать через пару дней. Так хочу уже тебя поцеловать, - протянул он, и я тут же зарделась, вспомнив, что сегодня чуть было не произошло. Я не могла рассказать этого Игнату – во-первых, он убил бы меня, узнай, что я курила. Во-вторых, это было неприемлемо – думать о Артуре, когда на проводе Игнат.

– И я… - запоздало ответила я, вдруг глянув на Артура. Он сосредоточено мешал что-то в сковороде, но его мысли были далеко от плиты. Он, почувствовав мой взгляд, тоже повернулся, и мы встретились глазами. Я вспыхнула и уткнулась носом в мармелад.

– Вот что, малышка. Я пойду спать, рад, что у тебя все хорошо…

– Игнат, - окликнула его я. – Как там родители?

Он шумно вздохнул, затем ответил:

– Отец твой постоянно спрашивает, как ты. Но он уважает твое решение. Мама очень сильно хотела тебе позвонить и просила дать номер Артура…

– Ты сказал ей, что я живу с ним? – удивилась я, выпучив глаза.

– Да, она требовала, - я прямо видела, как Игнат пожимает плечами, а его глаза искрятся. – Я больше ничего не говорил, милая. Они скучают…