– Так зачем вы снова настаивали на встрече? –– настороженно спросил Весе-лов, пытаясь так поправить воротник рубашки, чтобы гостю не бросилась в глаза оторванная пуговица у горловины. Виталина тихонько сидела в кресле из «мягкого уголка», притаившись в углу кабинета, и в первую минуту Гуров даже не заметил, что она тоже по-прежнему здесь.

– Как я вам уже говорил, в Приморск меня привел не только след взломщика Базилевича. Накануне выезда ко мне в Москве обратился один человек и предло-жил еще одно дело в Приморске. Мне нужно было найти здесь женщину, с кото-рой у него был роман в молодости, и ее сына. Ситуация осложняется тем, что по-сле их расставания женщина сменила имя, отчество и фамилию, уехала на не-сколько лет в одну из союзных республик и там вышла замуж. А ее муж офици-ально усыновил ее ребенка.

– Я так понял, истории этой уже много лет? –– уточнил Веселов, зажигая си-гарету. –– М-м… Почему же родной отец мальчика не пытался разыскать его мать раньше? И вообще, разве частным детективам не предписывается неразглашение информации об их клиентах?

– Ну, тут ситуация особая, Павел Николаевич. Это ответ на оба ваши вопро-са. Видите ли, однажды мой клиент, тогда еще двадцатилетний студент, решил жениться на однокурснице, с которой встречался уже год. Но это не понравилось его родителям. Отец парня занимал высокий пост, и по-другому представлял себе идеальную партию для единственного сына. А дочь участкового педиатра и воспи-тательницы детского сада в роли невестки его не устраивала. Тем более что они уже подыскали подходящую невесту из своего круга.

– Не такой уж и редкий случай в те времена, –– кивнул Веселов, все еще хмурясь в догадках, к чему Гуров явился к нему с рассказом о несчастливой лю-бовной истории советских времен из жизни номенклатурного юноши и пролетар-ской девушки. –– Думаю, что легко угадаю, чем все закончилось.

– Я тоже так думаю. В общем, парня отправили на несколько лет в Москву. А девочке на первой же сессии накидали «хвостов» и исключили из института; мать молодого человека была ректором университета, и жестоко отомстила сту-дентке, которая попыталась вторгнуться в их семью. Когда через несколько лет мой клиент все-таки вернулся в Приморск, то не смог найти даже следов своей подруги. По прежнему адресу она не проживала; никто не знал, куда она уехала, а ее родители даже не пожелали разговаривать с ним. На несколько лет он снова за-был о ней, тем более что уже имел семью и занимал солидный пост в ведомстве своего отца. Но однажды получил от нее письмо. Его бывшая подруга сообщала, что с ней все нормально. После исключения она уехала в Прибалтику, несколько лет работала там, вышла замуж за приморского офицера и вернулась в родной го-род уже с ним. Паспортные данные она изменила, чтобы раз и навсегда порвать с прошлым, когда она была мечтательной, доверчивой и влюбленной и так больно обожглась.

Веселов оставил в покое свой воротник и потирал ладонью висок, а другой рукой выбивал дробь по столу и все сильнее хмурил брови. «Похоже, он все-таки был в кабинете, –– про себя усмехнулся Гуров, заметив все-таки оборванную пу-говицу на воротнике рубашки приморского начальника ГУВД и чересчур невозму-тимый вид Виталины Александровны. И продолжал:

– По ее словам, ей повезло с мужем. У них сложились замечательные отно-шения. Ее сынишка искренне считает отчима родным отцом. И она попросила больше не ворошить прошлое и не искать встречи. Прошлое забыто; у обоих своя жизнь. Мой клиент согласился с ней и больше не пытался разыскать ее. Но в по-следние годы его семейная жизнь дала большую трещину. После перестройки он стал успешным бизнесменом, можно сказать, олигархом. Даже дефолт не подко-сил его дело. Но с женой, на которой его женили родители, так и не сложились по-настоящему теплые отношения. А потом она углубилась в религию, ходила стоять службы в храме, держала посты, читала молитвы, ездила с паломниками… И на-конец подала на развод и приняла постриг в женской обители. Старшего сына од-на из подружек прочно подсадила на наркотики, и парню хватило двух лет, чтобы превратиться в законченного наркомана с отшибленными мозгами. Сейчас он на-ходится в отдельной палате частной клиники без всякой надежды выйти оттуда или вернуть себе хотя бы часть разума. Младший сын был азартным игроком, по-стоянно проигрывал огромные суммы, влезал в долги и, в конце концов, заложил яхту, машины и дом, который отец купил ему на свадьбу. В конце концов, отцу надоело выплачивать заклад, о чем он однажды прямо сказал сыну. Накануне того дня, когда должны были явиться описывать дом, парень застрелился. Мой клиент остался совершенно одинок. У него есть все, кроме семьи. Тогда он и вспомнил о своей первой любви и о сыне, которого никогда не видел и особо не интересовался его судьбой. Ему показалось, что все эти несчастья –– в наказание за то, что одна-жды не решился возразить родителям и так легко отрекся от девушки, которую любил. И он нанял меня, чтобы я нашел эту женщину и ее сына.

– И вы нашли? –– поинтересовался Веселов, машинально переставляя ручки и карандаши в подставке на столе, потом потер отросшую на щеках и подбородке щетину. –– Когда вы только успели? Я думал, вам тут скучать не приходилось.

– Это задание оказалось совершенно не сложным. Несколько запросов, пара часов в архиве –– и все необходимые данные у меня в руках.

– Однако вы зачем-то рассказываете об этом мне. Вам все-таки нужна какая-то моя помощь?

– Еще минуту терпения, Павел Николаевич. Итак, первоначально эту жен-щину звали Анна Дмитриевна Светлова. В 1963 году она получила новые доку-менты, на имя Ирины Константиновны Алексеевой. А через год в Вентспилсе вы-шла замуж за Николая Михайловича Веселова. Муж официально признал четы-рехлетнего сына Ирины Константиновны, Павлика, и дал ему свои отчество и фа-милию.

В это время Веселов одной рукой выбивал из пачки сигарету, а другой рукой снова пытался приладить горловину так, чтобы не сидеть как на пляже, но вместо этого оторвал еще одну пуговицу и раздавил пальцами сигарету, засыпав стол та-баком.

– Я начал о чем-то догадываться еще когда вы упомянули Прибалтику, –– сказал он, отряхнув руку и смахнув табак и растерзанный фильтр в корзину. –– Я немного помню Вентспилс, где мы с мамой жили в моем раннем детстве… Значит, там она встретила отца?

– Да, он был там в рейсе, –– Лев Иванович понял, что Веселов по привычке называет отцом человека, который усыновил его. –– А Ирина Константиновна то-гда работала в морской библиотеке Вентспилса.

– А самоубийство проигравшегося «мажора»… –– Павел Николаевич снова побарабанил пальцами по столу. –– Хм-м-м-м… Это произошло в Приморске?

– Да.

– Примерно полгода назад? Вскоре после Нового года?

– Да, именно тогда.

– Тогда я помню это происшествие. Это был сын местного «крестного отца», Владимир Нестеров. Дело почти сразу закрыли… Подождите, вы хотите сказать, что…

– Да. Отец Владимира, Николай Алексеевич Нестеров, поручил мне разы-скать Анну Светлову и ее сына. И я узнал, что Анна Дмитриевна стала Ириной Ве-селовой, а ее сын…