Шрифт:
– Веселов Павел Николаевич, –– с коротким нервным смешком закончил полковник и подбросил на ладони пачку сигарет. –– Прямо какой-то бразильский сериал у вас тут получился, Лев Иванович!
– Мексиканский, –– негромко уточнила до сих пор молчавшая Виталина. Ко-гда мужчины обернулись к ней, девушка пояснила:
– Это там пропавших детей находили через много лет.
– Да, мексиканский, –– автоматически согласился Веселов. –– Я… Не знаю, что и сказать. В общем… Даже голова закружилась, –– с отрывистым нервным смешком заключил он. –– Что за денек! Вернее, сутки… Два раза чуть не ухлопа-ли, за пьяную езду оштрафовали… А теперь вот… Я эти 24 часа не скоро забуду!
– Я понимаю, –– сочувственно кивнул Лев Иванович. Возникла неловкая пауза. Частный детектив понял, что ему пора уходить. Все, что мог, он уже сделал для этих двоих. Даже нарушил закон. А в остальном они разберутся сами. И Не-стеров с Веселовым выяснят свои отношения без посторонней помощи. А ему по-ра в Москву. Именно туда потянулся «хвост» одного из приморских дел, из-за ко-торого их с Веселовым чуть не подстрелили на берегу накануне вечером.
– Ну, все, пора мне, –– он взглянул на часы. –– Сегодня вечерним поездом уезжаю. Дела зовут. И еще… Павел Николаевич?
Они отошли к двери, и Гуров негромко сказал Веселову:
– Я уничтожил запись нашего дневного разговора. Она существовала в един-ственном экземпляре на моем диктофоне. Теперь ее не существует. Я нарушил за-кон. И, надеюсь, не зря, –– он покосился на Виталину, которая встревожено на-блюдала за мужчинами, пытаясь угадать, о чем они говорят.
Полковник высоко поднял брови и даже озадаченно заморгал глазами, а Лев Иванович кивнул Виталине:
– Всего хорошего, Виталина Александровна.
Девушка растерянно кивнула головой в ответ.
– До свидания, Павел Николаевич. Честь имею, –– он протянул хозяину ка-бинета руку, и Веселов автоматически ответил на рукопожатие, попытался что-то сказать, но дар речи еще не вернулся к нему.
Когда за Гуровым закрылась дверь, Веселов устало прикрыл глаза:
– Ви, мне все время хочется ущипнуть себя: вдруг все это мне снится?
– Ты поговоришь с Нес… со своим отцом? –– подошла к нему Виталина. Па-вел потер пальцами припухшие веки и, не оборачиваясь, ответил:
– Мой отец умер три года назад. Он меня вырастил, воспитал, ни разу не по-прекнул маму, и я так и не узнал, что… что они познакомились уже когда я ходил в детский сад. А господин Нестеров… Он был послушным сыном: по первому слову родителей уехал в Москву, женился на той, кого они ему подобрали, и даже не поинтересовался судьбой девушки, которая его любила. И не вспомнил бы о нас, если бы один его сын не доширялся до идиотизма, а второй не снес себе че-реп. Так что меня тоже этот человек не интересует, –– Веселов отошел к дивану и вытянулся на нем, закинув руки за голову и закрыв глаза. –– Я-то удивлялся, по-чему я безропотно десять лет работал на всякую сволочь, брал их треклятые день-ги и Штырю в морду звезданул только сегодня, а не тогда, когда он в первый раз мне под ребра врезал. Теперь мне ясно, в кого я уродился таким… таким ничтоже-ством.
– Нестеров ведь «теневой король» региона, –– заметила Виталина, устраива-ясь по-турецки у изголовья дивана на пушистом ковре. –– Ты думаешь, он добился бы этого, если бы действительно был ничтожеством? И о себе перестань такое на-говаривать.
– Ну, старт ему взять было легко, номенклатурному юноше, а дальше меха-низм уже сам по себе заработал, –– дернул плечом Павел Николаевич. –– Не по-нимаю, почему ты вдруг вздумала стать адвокатом Нестерова передо мной.
– Я не выгораживаю, Павлик, –– в голосе Виталины прозвучали такие нотки, что Павел приоткрыл один глаз и повернул к ней голову. –– Я знаю, кто такой Не-стеров, и слышала, что рассказывал Гуров. Но Нестеров сейчас –– старый одино-кий человек, который потерял всех близких людей, чувствует вину перед твоей матерью и тобой и надеется, что еще не слишком поздно попытаться все испра-вить…
– Поздно, –– упрямо ответил Веселов и отвернулся к спинке дивана. –– Он опоздал на сорок девять лет. Нет, Ви, не уговаривай. Может я и был не лучшим отцом, но своих детей никогда не забывал и не бросал на целую жизнь. И, если я и поговорю с Нестеровым, то лишь затем, чтобы это ему сказать.
– Как ты думаешь, все имеют право на еще один шанс? –– вкрадчиво поин-тересовалась Виталина. Не дождавшись ответа, девушка ответила сама:
– Я думаю, что да, если человек искренне хочет искупить свою вину. Тебе этот шанс дали. Значит, ты имеешь на это право, а Нестеров –– нет?
Полковник молчал, по-прежнему лежа лицом к спинке дивана.
– Поговори с ним хотя бы один раз, –– убеждала Виталина, обняв его за пле-чи. –– Вовсе необязательно бросаться друг другу в объятия и рыдать от радости, как в дурацком «мыле », но просто поговори, выслушай то, что он тебе скажет. И, если он попросит прощения, скажи, что прощаешь, даже если это будет не так. Ему все равно станет легче на душе.