– Я выхожу, –– ответил Веселов, чуть не застонав от бессильной ярости. Все эти подонки всегда напоминают ему о детях. Знают, что ради спокойствия и безо-пасности Тани и Коли он всё сделает. –– Мне незачем вас кидать, я тоже в дерьме по уши.

– Правильно рассуждаешь. Вздумаешь нас утопить, мы и тебя за компанию прихватим. Давай, не копайся.

Вернувшись в комнату за ботинками и курткой, Веселов увидел, что Вита-лина уже проснулась. «Слышала разговор, или нет?».

– Уезжаешь? –– спросила она. –– На работу или…

– Или, –– Павел затянул шнурки и схватил куртку. –– Хотят поскорее уб-раться из города. Спроважу их, и больше я в такие дела не вмешиваюсь. Того, что я за десять лет отложил, мне на десять жизней хватит, а от грязи этой тошнит… да и осточертело в страхе жить, тени своей бояться… Сам себе уже противен станов-люсь. Всё, Ви, я пошел. А то они там уже психовать начинают.

Вита проводила его до двери. На прощание Веселов поцеловал ее в щеку.

– Будь осторожен, –– попросила девушка.

– Постараюсь в кювет не нырнуть, –– отшутился полковник, сбегая по лест-нице. На площадке он обернулся. Виталина стояла в дверях, провожая его взгля-дом. В голубой летней пижаме, зябко переступающая босыми ногами, с растре-панной пушистой косой она выглядела такой юной, хрупкой и беззащитной, что у Веселова снова что-то сжалось и заныло в груди, и он сердито прикусил губу.

– Возвращайся в квартиру, –– сказал он. –– Простынешь.

– Береги себя, –– повторила Виталина.

Только выходя из подъезда, тихого и гулкого субботним утром, Павел ус-лышал, как закрылась дверь квартиры на втором этаже.

Когда он шел к БМВ, перед глазами все еще стояла тоненькая фигурка в го-лубой пижаме с трогательными принтами котят, а в ушах звучал голос: «Береги себя!». И в груди непрерывно ныло от этой картинки. «Этого мне только не хвата-ло! –– тоскливо подумал Веселов, потирая левую сторону груди под курткой. –– Если у меня уже и сердце ноет, это хуже не придумаешь!».

– Здоров ты дрыхнуть, –– приветствовал его, выходя из-за кустов, Штырь, когда Павел подошел к БМВ и разблокировал двери. –– Мы тут уже околели, пока ты глаза протирал. Удостоверение при тебе?

– Да, –– буркнул Веселов, садясь за руль.

Штырь и Лопата влезли на заднее сиденье. Кто-то –– скорее всего Штырь –– ткнул Павлу в затылок холодное дуло пистолета:

– Значит, отвезешь нас к тому умельцу, который изготавливает документы, а потом из города. Выезды, наверное, уже перекрыты, без тебя нам не выехать. Если тормознут, ксиву показывай. Твою тачку шмонать не станут. И без глупостей, всё понятно?

– Дураков тут нету, –– Веселов разворачивал машину, выезжая со двора. –– С волыной поосторожнее, а то еще пальнешь ненароком.

– Ненароком не пальну, –– Штырь ткнул его пистолетом посильнее, потом все же слегка отвел дуло.

– Еще кто-то остался? –– поинтересовался Веселов, выезжая на полусонную улицу.

– Нет, остальных положили на берегу. Босса тоже. Кто же это ОМОНу сви-стнул? Не ты ли, полковник? То-то ты не хотел на прием груза приезжать.

– Свихнешься ты, Штырь, если всех подозревать будешь, –– полковник по-вернул машину к междугороднему шоссе. –– Я что, похож на самоубийцу? Я ведь с вами был на берегу, чуть самого не пристрелили.

– Это верно, не похож, –– хмыкнул Лопата. –– А вот откуда на берегу ОМОН взялся?

– А я вас всех предупреждал! –– Веселов со злостью крутнул руль. –– Гово-рил вам, что ФСБ забеспокоилось! Но разве вы меня слушали? Вы же все лучше знаете, а теперь я еще и крайним оказался!

– Не бухти, –– Штырь снова ткнул его пистолетом. –– И за дорогой следи, а то машину помнешь. У того старика документы для нас готовы?

– Давно готовы! –– «Пока я им нужен, чтобы выехать за оцепление и полу-чить новые документы, старик без меня никому их не выдаст. Может, там на месте как-нибудь маякнуть ему, чтобы послал за своей братвой, и Штыря с Лопатой встретили на выходе?.. Потому что когда у них будут «чистые» документы, и мы минуем черту города, они могут просто избавиться от меня. Я ведь опасный сви-детель… А они напуганы, заметают следы… Дурные предчувствия Ви заразитель-ны, теперь и мне неспокойно!».