– А вы уверены, что он ответил вам из ГУВД? — прищурился Михаил. — Ведь когда разговариваете с человеком по мобильнику без «маячка», невозможно установить его местонахождение. Что вы вообще подумали, когда в кабинете Платова вам ответил автоответчик?

– Ну… что он вышел из кабинета, или выехал куда-то…

– Синдия Аркадьевна, вы не проверяли оперативное расписание дежурств в ГУВД, а поверили словам матери Платова? Антон не дежурил в ночь убийства!

– То есть как?

– То есть, дома он зачем-то сказал, что заступает на дежурство.

Какое-то время оба молчали. Михаил выехал на Большую Приморскую. Когда они проезжали уже знакомый офис «Омеги ЛТД», прокурор снова заговорил:

– Он был где угодно, кроме ГУВД. И не исключено, что он был неподалёку от места убийства.

– Не может быть! — и тут же Синдия подумала: а почему не может?

Антон Платов был ростом 199 сантиметров. Он занимался тхэквондо и имел разряд по боевому корейскому искусству. Он ни разу за время их совместной работы не выругался матом (в отличие от большинства коллег), даже когда думал, что женщины его не слышат. Он резко неприязненно относился к жертвам Рейнмена, а наутро после убийства Федотовой очень резко высказывался о погибшей, её друзьях и обо всех дворовых «бригадах» в целом.

Но в это трудно поверить. Трудно подозревать капитана Платова, Антона, молодого, энергичного, весёлого парня, который так гордился своим званием и так старался его оправдать. Это о нём ей говорили в её снах Джеймс Корвин и Валерий, когда говорили, что она каждый день видит Рейнмена без маски? Что ей мешает сразу принять версию Михаила?

Июньский вечер, когда был убит парень, отмечающий Последний звонок. Антон гнался за убийцей, это подтвердили двое патрульных ДПС и многочисленные свидетели. Патрульные стреляли в убегающего убийцу и даже один раз попали.

Синдия напомнила это Михаилу. Он хмыкнул:

– Да, вот это я не учёл. Но всё же надо выяснить, как Платов первым оказался на месте преступления, — прокурор въехал во двор прокуратуры. — Но не спрашивайте его об этом в лоб.

– Само собой, — Синдия надела чёрные очки, вынула сумку и вышла из джипа. — Я всё же не первый год работаю следователем и стараюсь не наступать по несколько раз на грабли!

Глава 35

КВАРТИРА В ЛЕРМОНТОВСКОМ ПРОЕЗДЕ

Списки жильцов и охранников Лермонтовского проезда показались длинными даже после того, как их разделили на три части. Две трети списка взяли на себя Синдия и Иветта, а третью часть — Михаил. Он настоял под благовидным предлогом на том, чтобы не включать капитана Платова в группу проверки. Пока что было решено держать новую версию в тайне.

Антон Платов преследовал убийцу в июне на глазах у многочисленных свидетелей.

Антон Платов оказался на месте последнего убийства, опередив участкового, который живёт в пяти минутах ходьбы от бара.

Два взаимно исключающих друг друга факта. И как совместить их? Неясно. Но они каким-то необъяснимым образом оказались рядом в деле «человека дождя», так не похожего на героя примитивной одноименной мелодрамы с любимцем домохозяек в главной роли…

Размышления о том, как два противоположных факта оказались рядом, мешали Синдии работать со списками, и она усилием воли постаралась выбросить из головы всё лишнее. Так, «Дом № 1, квартира № 3. Астафьев В.А., 1948 г.р., Астафьева Д.Н., 1960 г.р., Астафьев И.В., 1980 г.р.». Так, младшего Астафьева можно занести в группу вторичной проверки по возрасту!

Задав компьютерной базе запрос на Ивана Астафьева, Синдия перешла к следующей квартире. Прокофьев А.Н., 1969 г.р., наиболее часто в списке посетителей одинокого владельца рекламного агентства фигурирует Е.А. Казанцева, 1981 года рождения. Прокофьева тоже надо будет проверить: возраст Рейнмена — 25 – 30 лет, плюс – минус пять лет. Притом «плюс» скорее, чем «минус». Надо выяснить, не служил ли Прокофьев до открытия своего бизнеса в спецвойсках, не имел ли разрядов по восточной борьбе и не имел ли конфликтов с маргиналами. Конечно, бизнесмен, обнаружив, что его проверяют, может явиться в прокуратуру со скандалом, такие люди, как правило, не любят попадать в поле зрения правоохранительных структур и используют все свои рычаги воздействия на власть имущих, чтобы этого избежать, но у Синдии был изрядный опыт общения с подобными субъектами. «Думаю, когда я разъясню Анатолию Николаевичу, зачем я проверяю его, он согласится, что лучше быть фигурантом, чем подозреваемым, ведь так и до обвиняемого недалеко!».

На дисплее высветился текст личного дела Ивана Астафьева. Синдия сохранила его в Блокноте, перевела на принтер и задала новый запрос, на Прокофьева.

Данные о хозяйке квартиры № 5 заставили её подпрыгнуть на стуле. «Малькова Вероника Степановна. 1945 г.р. Проживает одна. С 2001 года по месту прописки появляется редко, тогда же подписана доверенность и передан второй комплект ключей Мальковой И.С., 1966 года рождения».

Итак, совладелицей квартиры № 5 в доме № 1 Лермонтовского проезда является Иветта, а Вероника Степановна, скорее всего, её родственница, наверное, мать. Теперь понятно, что Михаил не ошибся в своих догадках. Рейнмен искал в Проезде укрытия и знал, где его найдёт. Нескольких минут ему хватило, чтобы снять маску, спрятать нож, сменить чёрный костюм Рейнмена на джинсы и рубашку и прибежать к месту убийства, опередив пожилого одышливого участкового. А Павел Уланов тут не при чём. И насчёт залитой кухни он наврал, наверное, потому, что был в квартире не один, а с другой женщиной. А кто сказал, что Павел обязан хранить верность ей одной? Может, иногда он позволяет себе развлечься со сверстницей или девушкой моложе его, и не знал, что ответить, когда звонила Синдия. Вот и врал так неумело.