Кошачий домик Синдия установила на лоджии рядом с батареей. Рядом она разместила когтедрал-ку, постелила в домике матрац, положила у входа в домик заводных мышат и вернулась на кухню.

Суп уже явно немного остыл: Джеймс расположился возле плошки, неторопливо лакая бульон.

Решив, что покажет коту его новое жилище потом, Синдия ушла разбирать остальные покупки.

Кошачий шампунь, витамины и ботиночки она сложила в отдельный ящик шкафа в прихожей. Па-кет с наполнителем для кошачьего туалета она положила в ящик под ванной, а сам лоточек поставила в туалете. К этому времени Джеймс уже доел суп, чисто вылизал плошку и теперь ходил за хозяйкой по всей квартире, с интересом осматриваясь.

Когда Синдия вешала в гардероб новый костюм, кот заглянул следом за ней, осмотрелся, не спеша прошёлся между вешалками, потянул носом и чихнул.

– Чихаешь? — подхватила его на руки Синдия. — не нравится запах? А ты знаешь, сколько стоят эти духи? Хотя, вам, котам, лучше всего пахнет валерьянка, правда? Ладно, пошли, я тебе покажу твоё спаль-ное место, будешь устраиваться!

Она взяла кота на руки и вынесла на лоджию. Посадив его перед домиком, Синдия отошла и стала наблюдать за ним. Джеймс осмотрелся, обошёл вокруг домика, толкнул лапой мяч, обнюхал резиновых мышек, лениво поскрёб лапами когтедралку, заглянул внутрь домика, поставив передние лапы на поро-жек, потом влез внутрь и заворочался там, устраиваясь на матрасе. Потом их входной дверцы показалась серая довольная мордочка, и раздалось мурлыканье.

Синдия опустилась рядом с домиком на корточки и почесала Джеймсу под шейкой. Кот заурчал ещё громче и потёрся головой о запястье женщины.

– Вот и прекрасно, — Синдия улыбнулась. — А вечером мы с тобой будем смотреть телевизор. Ты ведь это тоже любишь?

– Мяу, — довольно ответил кот.

– Можно подумать, ты понимаешь, о чём я говорю!

Джеймс приоткрыл свои зелёные с жёлтыми искорками глаза и посмотрел на Синдию так, словно хотел сказать: всё понимаю, только вот говорить сам не умею!

Потом Джеймс снова завозился в домике, свернулся внутри уютным клубочком на матрасике и за-снул, а Синдия вспомнила, что хотела заняться сменой защитной системы БМВ. Конечно, это не женское дело, она ничего не понимает в автомобильных делах, кроме элементарных водительских навыков и «первой автомобильной помощи». Надо кого-то просить помочь. Но кого? И вдруг она вспомнила своего соседа. Конечно, Павел Уланов хорошо заботится о своём четырёхколёсном любимце-джипе, и знает, ка-кая охранная система надёжнее. Надо спросить его, что лучше поставить на БМВ!

Конечно, Павел сможет подсказать ей, какая система ни одного угонщика к машине не подпустит!

С этими мыслями Синдия подтянула пояс джинсов, аккуратно заправила под него рубашку, перед зеркалом провела по волосам расчёской, а кисточкой для туши — по ресницам и капнула на лацканы джинсовой рубашки духами «Чёрная магия» и, уже отпирая дверь, подумала: а зачем она так прихораши-вается, она же не на свидание идёт!

Домофон у входной двери ожил сразу после звонка, и Синдия услышала голос Павла, хрипловатый спросонья или от простуды:

– Кто там?

– Соболевская, — ответила Синдия. — я вас не сильно побеспокоила?

– Ну, что вы! — дверь открылась, и Павел посторонился, пропуская Синдию в прихожую. — Прохо-дите в гостиную, садитесь. Извините, у меня тут небольшой беспорядок, всё ленюсь прибраться.

Синдия вошла в гостиную, выдержанную в чёрно-белом колере, села в чёрное кожаное кресло и ос-мотрелась. Стены были ослепительно белыми, жалюзи, компьютер и оконные рамы из металлопластика — тоже, деревянные части стульев, дивана и кресел поражали белизной. А кожаная обивка дивана, стуль-ев и кресел, сервант, бар, телевизор, рамы картин, ковровое покрытие, напротив, имели насыщенный глу-бокий чёрный цвет. Картины — какие-то абстрактные композиции и китайские или японские репродук-ции — тоже были выполнены чёрной тушью на ослепительно белом фоне. На полке серванта выбивалась из общего стиля фотография 20 на 30 сантиметров, в чёрно-золотой раме под стеклом: Павел, Арина и моложавая темноволосая женщина в бежевом брючном костюме, похожая одновременно на Павла и на Арину. Кажется, это была их мать. Все трое сидели за столиком в каком-то сверкающем мрамором и по-золотой зале и весело смеялись в объектив. На уголке фотографии было вытиснено: «Клуб «Золотой ана-нас». 31 декабря 2002 года».

– Это мы Новый год там праздновали, — сказал Павел, входя в гостиную и перехватив взгляд Син-дии. — самый элитный клуб в городе. Я решил устроить маме с сеструхой подарок и заказал там стол.

– Ваша мама хорошо выглядит, — Синдия ещё раз посмотрела на женщину в бежевом костюме. — Даже не скажешь, что у неё уже двое таких взрослых детей.

– Ей сейчас сорок четыре. Она вышла замуж в восемнадцать, — Павел сел в кресло напротив Син-дии. — и она следит за своей внешностью, считает, что руководящая должность её обязывает… Когда мы с ней где-то появляемся вместе, все думают, что она моя старшая сестра! — Павел весело рассмеялся, по-том добавил, пристально взглянув на Синдию:

– А вас рядом со мной, наверное, приняли бы за мою младшую сестру!

– Моя дочь, кстати, всего на три года моложе Арины. Так что вашей младшей сестрой я едва ли вы-гляжу, но всё равно спасибо, Павел.

– Вам больше двадцати пяти лет не дать, честное слово! — Павел достал из кармана рубашки пачку «Парламента». — Не возражаете, если я закурю?

– Нисколько. Я сама курю.

– Готов поспорить, — Павел закурил, — вы предпочитаете «Собрание», «Вог» или «Давидофф Лайт Слимс», что-нибудь дорогое и изысканное.