– Приглашаем всех желающих совершить увлекательную морскую прогулочку на комфортабельном катере! — встрепенулась одна из экскурсоводов, увидев Павла и Синдию. — Посещение пещер, гротов, купание в открытом море, на катере есть два свободных места, отправление через полчаса!

– Почему-то фраза «Купание в открытом море» вызывает у меня ассоциации со «Спасателями Малибу», где глупая миллионерша захотела искупаться с яхты голышом, яхту сорвало с якоря…

– … а расхлёбывал эту кашу Дэвид Хассельхофф! — заключила Синдия. — Смотрел?

– Да, классный фильм.

– Мне тоже нравилось.

– Кто желает совершить увлекательное морское путешествие на комфортабельной яхте с посещением пещер, гротов и купанием в открытом море по желанию! — оживилась вторая экскурсоводша, увидев, что потенциальные покупатели проходят мимо.

Павел затрясся от хохота. Синдия удивлённо посмотрела на него, но, вспомнив незадачливую нудистку из «Спасателей», покатилась от смеха вслед за Павлом.

– Очень рад, что купание всё-таки по желанию, — шепнул Павел.

– Перестань, ну тебя! — прошипела в ответ Синдия, чувствуя, что вот-вот расхохочется вслух.

Тут обе продавщицы, решив не упускать возможных покупателей, схватились за микрофоны и, перебивая друг друга, заорали о пещерах, гротах и открытом море.

– Кстати, знаю я их комфортабельные яхты, — сказал Павел, — теснота, масса острых углов, об которые ушибаешь колени и рвёшь одежду, под ногами путаются верёвки, сидеть приходится всем на одной скамье или на жёстких сиденьях, воняет смазочным маслом, и того и гляди в него вляпаешься. Уж лучше ездить на муниципальных катерах, или обзавестись собственной яхтой, — конец фразы Павла почти потонул в микрофонном рёве.

– Молодые люди, не желаете на прогулочку? — крикнул им вслед один из микрофонов.

– Не желаем! — крикнул в ответ Павел, пропуская в ворота Синдию.

За воротами тянулась аллея, мощёная белой плиткой и обсаженная розовыми кустами. От неё отходили ещё несколько дорожек к водным горкам, спортивной площадке, кафе, прокату пляжного снаряжения, центру дайвинга, аттракционам, магазину «Книги. Сувениры», медпункту и раздевалкам, которых оказалось много, и можно было надеяться, что переодеться можно будет спокойно, не боясь, что в кабинку следом с радостным воплем «О, вы тут одна, позвольте присоседиться!» ворвётся благоухающая потом и не обременённая стыдливостью тётка, а то и не одна, а ещё с двумя подругами, которым с их габаритами кабинка явно будет мала.

Вдоль аллеи располагались скамейки с высокими спинками, как та лавка, из-за которой Рейнмен выскочил на Сидорова в Ударном, под козырьками, оплетенными диким виноградом. На одной из скамеек расположились четыре хмурые крепко сбитые девицы с лохматыми волосами разных цветов радуги и круглыми лоснящимися лицами, не отмеченными печатью интеллекта. Все четверо были одеты одинаково: лифчики от купальников и высоко закатанные тренировочные штаны с белыми отпечатками ладоней. Одна девица звучно хрустела семечками, так же громко сплёвывая шелуху под ноги, вторая причмокивала солёными кальмарами из пакетика, третья и четвёртая грызли тараньку. Все четверо запивали лакомства пивом из литровых бутылок и вели очень содержательную беседу, изредка сдобренную нормальными словами. Когда Синдия прошла мимо них, девицы, примолкнув, с завистью оглядели её купальник с парео от «Дольче и Габбана», а когда из мужской раздевалки вышел Павел и подхватил Синдию под руку, красотки так пожелтели от зависти, что стали одного цвета со своим любимым пивом.

– Ты испортила им настроение на целый день, — со смехом шепнул Павел на ухо Синдии, — глядя на тебя, они почувствовали, какие у них прыщавые лбы, посечённые волосы, складки на талиях и целлюлит на бёдрах, хотя они как минимум лет на десять моложе тебя.

– А ещё они подумали, что вряд ли их Деня, Сеня или Петян могут равняться с таким парнем, как ты, — подхватила Синдия, — раз уж ты вогнал меня в краску, получай той же монетой!

Очевидно, большая часть горожан всё же поверила предостережениям насчёт опасного солнца, потому что на пляже было малолюдно. Павел взял напрокат два лежака и два зонтика и устроил их неподалёку от спуска в воду. Синдия, закалывая волосы, посмотрела на табличку возле спасательной вышки: воздух — плюс 31 градус, вода — плюс 23. Прекрасное сочетание.

Павел и Синдия с наслаждением выкупались, заплыв так далеко, что дежурный спасатель заорал на них в рупор, требуя срочно вернуться к берегу.

Когда они лежали на солнце, прикрыв глаза и расслабившись, внезапно пляжную тишину вспорола мелодия, где преобладали звуки «бумс» и «бамс» и в неё вплелись гнусавые вопли, утробный гогот, и на пляж ввалились пять парней в мешковатых шортах ниже колена. Они расположились неподалёку от Павла и Синдии и тут же начали с разбега прыгать в воду, поднимая фонтаны брызг и издавая оглушительные крики восторга. Синдия поморщилась и покосилась на Павла. Он лежал спокойно, закрыв глаза, но тело, ещё недавно расслабленное, напряглось как струна а по лицу пробегала судорога.

– Чёрт, принесло их на наши головы, — пробормотал писатель, не открывая глаз.

– Эй, девушка! — заорал один из парней Синдии, — пошли, пивка попьём!

Синдия про себя чертыхнулась: придётся с пляжа уйти, настроение окончательно испорчено!

– Вы, в натуре, какое пиво любите? — не унимался прыгун.

И тут Павла словно пружиной подбросило с лежака. Подобравшись, как тигр перед броском, он шагнул к подростку, который вместе со своими дружками от неожиданности даже примолк, прожёг его ненавидящим взглядом и прошипел: