Она продолжала заниматься, когда Макс вышел из ванной. Напряглась всем телом, втягивая голову в плечи, словно опасаясь, то он ударит со спины. Макс пару минут походил по комнате, затем сел за синтезатор и начал играть незнакомую грустную мелодию. Он играл долго, не менее получаса, прежде чем Джейн осторожно подошла, села рядом и положила голову ему на плечо, а он прижался к ней щекой.

– Обещаю, что завтра я поеду в клинику, - медленно сказал он, - мой телефон в кармане джинсов, возьми, пожалуйста. Я куплю себе новый утром.

Джейн облегченно прикрыла глаза, радуясь своей хоть и маленькой, но победе.

– Давай я тебе где-нибудь запишу свой номер и ребят.

– Твой номер я помню, а больше никакой не нужен, - он потерся щекой о ее, - тебе еще поиграть, малыш?

– Да, пожалуйста. Красивая песня. Когда ты ее написал?

***

Джейн снова поверила ему, но следующим утром в клинику они поехали вместе. Макс посетил врача, после чего он отвез ее на занятия, а сам направился в сервис. Джейн позвонила Нулю, уточнить, добрался ли Макс, и попросила сообщить, если парень куда-нибудь отъедет. Ноль не выказал удивления ее нелепой в другой ситуации просьбе, просто спросил, что в этом случае будет делать Джейн, но та не ответила. Она не знала.

В коридоре гимназии мистер Петерсон сделал вид, что не знаком с ней, прошел мимо отвернувшись. Это было больно, но терпимо по сравнению с прочими ее бедами.

Отец позвонил вечером на старый телефон Макса, вновь заставляя ее сердце испуганно колотиться.

– Да, папа? – робко ответила она.

– Где Макс?
– холодно бросил он.

– На репетиции должен быть. Вы же сегодня вечером собираетесь, - прошептала Джейн, а глаза уже испуганно метались по комнате.

– Вот именно, что должен. Где он?
– повторил он вопрос.

О, нет. Неужели опять?

– Я поищу его и перезвоню.

– Будь любезна.

Джейн принялась судорожно нажимать на кнопки телефона, набирая новый номер Макса. Буквально час назад он написал, что поехал на финальную репетицию.

– Джейн, все в порядке, - быстро проговорил Макс. Он ответил на втором гудке, что само по себе было хорошим знаком.
– Я попал в небольшое ДТП.

– Ты ранен?

– Нет, только поцарапал машину. Не среагировал на повороте. Ты бы не могла позвонить отцу и сказать, что я не смогу приехать? Я не знаю его номера. Тут, кажется, надолго.

– Он уже сам звонил мне. Макс, боюсь, он будет в ярости, сегодня последняя репетиция, оттачивают штрихи.

– Малыш, ну что я могу сделать? Я же не специально. Я не могу бросить машину, она даже не моя, Ноль и так уже высказал все, что обо мне думает. И поверь мне, я от этого не в восторге.

– Ты на черном «Порше»? Машина застрахована?
– прошептала она, прикидывая, на какую сумму они попали.

– Нет, на бэхе. Насчет страховки не волнуйся, правда, будут некоторые непредвиденные расходы, но Ноль обещал помочь.

– Хочешь, я приеду к тебе?

– Нет, не нужно, детка, отдыхай. Ладно, мне пора, целую.

Джейн выдохнула, радуясь, что его голос ей показался не искусственным, а интонации родными. Она позвонила отцу, объяснила ситуацию, после чего села за задания. Ночью Ноль принес на себе в стельку пьяного Макса и сгрузил его на кровать, мямля, что они выпили всего по пол стопки коньяка, и нелепо извиняясь. Джейн пораженно смотрела на своего любимого мужчину, не понимая, как можно напиться перед столь важным мероприятием, как завтрашний концерт. Или, может, она должна радоваться, что он пьяный, а не обдолбанный?

Утром Джейн с трудом растолкала Макса, заставив его поехать с ней в клинику на такси, после чего отправила домой отсыпаться.

***

Долгожданный концерт, на который собралось народу вдвое больше, чем Джек Петерсон мог мечтать, прошел на высоком уровне. У гостей не оставалось сомнений, он станет самым запоминающимся событием этой весны и лета. Несмотря на тяжелое похмелье, Макс выступил неплохо, от Джейн не укрылось, что он старался. Ему очень шел новый темно-синий костюм, модельные туфли и белая рубашка с галстуком. В этой одежде Макс создавал впечатление ответственного и серьезного молодого человека, которому можно доверять и на которого можно положиться. Жаль, что это лишь впечатление, - отметила про себя Джейн, увидев его на сцене.

Своим голосом и природным обаянием Макс без труда покорил зрителей, которые пребывали в восторге от того, что видели и слышали. Многие из пришедших начали шепотом переговариваться еще до окончания концерта, никак не ожидая увидеть настолько качественное выступление школьников, во главе с профессионалом. Слушателями в основном были родственники выступающих детей и знакомые Джека. Увы, те, кто знает, как Макс на самом деле может петь, остались слегка разочарованными. Сам же Макс в перерыве выглядел подавленным и больным, видимо, чувствовал свою вину. По крайней мере, Джейн на это надеялась, хотя подозревала, что скорее его плохое настроение результат отвратительного самочувствия. Разумеется, гримеру удалось скрыть тени под его глазами, а дрожащие руки зрители списали на волнение, но Джейн было не обмануть. В глубине души она злорадствовала, глядя на то, как ему плохо, считая, что это заслуженное наказание. Она лишь мило улыбнулась, протягивая ему вместо обезболивающего капсулу витамина С, и мечтая, чтобы этот вечер чему-нибудь его научил. Кроме того, она весь день принципиально не разговаривала с Максом, демонстрируя презрение к его поведению.