В который раз пытаясь вывести меня из оцепенения, Юрка наконец-то понял, куда я смотрю, однако ничуть не расстроился. Сцена из эротического фильма, как и многих других, привела его в восторг.

– О! – Он некрасиво гоготнул. – Канарейка с катушек съехал! Опять, наверное, нажрался!

– Ты что, хорошо его знаешь? – Я в первый раз взглянула на своего кавалера с удивлением. Он снова хохотнул, обнажив под тонкими губами свои лошадиные зубы:

– Я? Вадьку?! Да кто его не знает! Мы давние кореша!

– Надо же. Что-то я тебя с ним раньше не видела…

– А ты-то сама ему кто? Подружка номер тридцать восемь?

– Вот ещё! – Меня всю так и передернуло от возмущения. Не хватало ещё, чтобы меня считали одной из Канарейкиных мочалок. – Я просто в его тусовке числюсь.

Юра разглядывал меня недоверчиво и по-прежнему улыбался:

– И ты хочешь сказать, что он к тебе никогда не клеился? Быть такого не может. Канарейка тот еще кобель – ни одной смазливой девчонки не пропускает.

Меня почему-то вдруг зазнобило.

– Почему – не клеился?... Клеился. Я его отшила.

– Да ну? – Юра, кажется, издевался, откровенно считая меня вруньей.

– Чего – ну? Я с Виталькой Павлецким вообще-то гуляю.

– С Виталькой? Так он же сейчас с Шумляевым, кажется, тусуется.

– Ты и это знаешь?

– А то!.. Слу-ушай, а это не из-за тебя случайно они поругались?! Слухи тут ходят…

Танцевать мне как-то незаметно расхотелось, и праздничное настроение испарилось с быстротой лужицы на раскалённом асфальте. Ну почему, почему даже здесь я не могу забыться на какое-то время? Да и как тут забудешь, если тебе первый же встречный человек говорит об этом в лицо. Не школа, а одна большая семья.

Мое молчание Юра, видно, воспринял как утвердительный ответ, восторженно присвистнул:

– Ничего себе! Так это тебя Канарейка у Витальки пытался отбить?!

– Ничего он не пытался. – Огрызнулась я, тормозя. Слава богу, музыка, кажется, кончалась. – Вообще, это тебя это не касается.

– Да ладно, я ведь и сам могу у Вадьки насчет тебя выяснить.

Последние звуки медляка растаяли где-то под потолком, и я с досадой отцепила от себя руки надоевшего кавалера. Нет, никто и никогда не сможет сравниться с Виталиком. И никто никогда не понравится мне настолько сильно. Только в его поведении и в его характере я никогда не находила изъянов и не разочаровывалась. Да что теперь убиваться? Если бы меня можно было простить, разве не сделал бы этого Виталик?... Стало быть, никак нельзя ему так поступить… И что я могла предпринять?

Вадима и Оксанки, оказывается, в толпе уже не было. Когда они успели слинять? Куда – догадаться легко. В какой-нибудь из ближайших туалетов. Ах, Канарейка-Канарейка, видать вместо сердца у тебя действительно одни гормоны… А как же ты, тем не менее, обиделся, когда я тебе об этом сказала, потаскун ты малолетний…

На смену медляку пришла привычная танцевальная музыка, дёргаться под которую мне сейчас совершенно не хотелось. Пробивая себе путь локтями, я двинулась к раздевалке.

– Ты куда? – Юрка как конвоир кинулся следом. Я, честное слово, уже не знала, куда от него деваться.

– Я? Домой.

– Домой? Ещё рано! Чего ты, в самом деле, как Золушка? – Юрка встал перед самой дверью, то ли дурачась, то ли на полном серьёзе намереваясь меня задержать.

– Ты чего, обиделась что ли на меня?

– Пусти. Ничего я не обиделась. – Теперь меня уже буквально тошнило от его настырности, и я ещё сильнее, чем прежде мечтала поскорее смотаться отсюда подобру-поздорову. Раздражение мое росло ещё и от того, что Юрка упорно не давал мне пройти. Он уже совершенно не шутя смотрел на меня с мольбой:

– Да ладно, ну чего ты? Не буду я у Канарейки ничего выяснять. Да он и не скажет. Не такие уж мы с ним и друзья на самом деле. Так, иногда сидим… В последний раз около месяца назад свадьбу братана моего аперитивом обмывали…

Что-то щёлкнуло в моей голове, будто кнопкой выключателя. Вспыхнула лампочка, ярко осветив сознание, разбудила память.

– Аперитивом? – Переспросила я, тупо уставившись на Юру. – Это тот, который с циклодолом?

Теперь он смотрел на меня с таким же изумлением и моргал – медленно, как в полусне, ничего не отвечая. В принципе, объяснения мне были уже не нужны.

– Как твоя фамилия?

– Моя? Крольчук. А что?

– Ничего…Друзья, значит, Кроликом зовут?

– А ты откуда знаешь?

– От верблюда. Дай пройти, Юр. Я, правда, устала и хочу домой.

Я, наверное, выглядела реально усталой, или же Кролик сам слишком растерялся. Так или иначе, с дороги он наконец-то отошёл и преследовать меня больше не пытался. А я, остановившись между вешалками, полными одежды, вновь ощутила легкий озноб. Так мне и надо… Получила?.. С лихвой… Одного-единственного парня только и сумела подцепить на дискотеке – и тот наркоманом оказался. Может, он и сейчас колёс нажрался, вот и бегает такой влюблённый. Гадость какая… Мерзость… Господи, есть ли здесь вокруг меня НОРМАЛЬНЫЕ ребята, которые не пьют, не нюхают, не балуются таблетками и не трахаются в туалете с каждой встречной и поперечной?!