Голос старшины повышался с каждым словом. Последний свой вопрос он почти прокричал, буравя нас лупатыми глазами. Мы молчали, не зная, что сказать в своё оправдание. Сейчас нам самим хотелось бы узнать, какого чёрта мы тут делаем. В гробовой тишине ещё отчётливей раздавался грохот в соседнем кабинете. Эти звуки пугали нас ещё больше. Вот из-за приоткрытой двери высунулась голова:

– Алексей Иванович, а теперь что с ним делать? Он там весь пол заблевал.

Полное лицо старшины скривилось в брезгливой гримасе:

– Семёнов, вы уж поосторожней, в самом деле. Не перестарайтесь.

– Всё под контролем, Алексей Иванович. Морду не трогали. Хотя она у него и без того разукрашенная.

– Он хоть протрезвел малость?

– Да не похоже вроде. Коротин его водой поливает из ведра. А чё ещё делать-то?

– Ничего. Оставьте его пока, пусть оклемается. – Старшина тяжело вздохнул, вновь оглядел нас всех мрачно. – Наши ребята сказали, это он вас сюда привёл. Подумать только…Вы же все, вроде бы, трезвые, здравомыслящие люди. Сейчас вон, смирно сидите, раскаиваетесь. Чего вас понесло за этим отморозком? Он же полный дебил, разве не видно?

– Он не дебил. – Разумеется, это сказал Виталик. Личный адвокат и вечный громоотвод Вадима Канаренко, готовый даже под страхом смерти защищать своего друга от любых подобных обвинений.

– Он не дебил, он просто много выпил. А так он нормальный парень.

– Правда? – Язвительно изобразил удивление старшина. – Нормальный, говоришь? Ты, стало быть, такой же? Тоже света белого не видишь, когда алкоголь с таблетками смешаешь?

Вот оно как… Значит, это правда. Даже от милиции это не укрылось. И всё же Виталик попытался спорить со стражем порядка.

– Это неправда, с чего вы взяли? – В голосе его, однако, уверенности не было. – Вадька никогда таблетки не принимал. Выпивал иногда, для настроения – да. Но наркотики – это не его стиль.

– Слушай, умник, ты меня будешь учить? – Алексей Иванович не выдержал, вспылил. – Я пятнадцать лет тут штаны просиживаю, всяких видел – и пьяных, и обколотых, и обкуренных, и определять получше тебя умею, так что заглохни, пока я тебя к нему не отправил за компанию!

И тут Виталик вспыхнул – резко, совершенно неожиданно, я никогда его таким не видела.

– Можете отправить! – Бросил он агрессивно. – Где один, там и двое! Только потом пол в кабинете сами будете мыть, вместо того, чтобы штаны просиживать!

Несмотря на страх, мысленно я от всей души поаплодировала Виталику. Браво-браво! Он, оказывается, просто молодец, мой нежный рыцарь! В экстремальной ситуации не теряется, умеет за себя постоять! Старшина отнюдь не разделял моё восхищение – он подскочил со стула, словно вот-вот собирался броситься на Виталика с кулаками: похоже, его слова, сказанные в абсолютно трезвом состоянии, произвели на Алексея Ивановича гораздо большее впечатление, чем пьяная ругань Вадима.

– Ты…Да я… Ты… - Он глотал слова, в порыве негодования не зная, как достойнее ответить зарвавшемуся сопляку. – Ты у меня сейчас сам отправишься убирать, понял?! Дам тебе тряпку и ведро с водой, раз твой приятель такой хороший, по твоим словам, иди и подтирай за ним, сучонок!

Кажется, Алексей Иванович не шутил – слишком разгневанным он был в эту минуту. И вновь Виталик ошарашил меня своей дерзостью, так несвойственной его мягкому, уступчивому характеру.

– Не буду я ничего делать! – Заявил он злобно. – Они его били, пусть сами и моют!

– Поговори у меня ещё!

– И поговорю! Что, заставите меня, товарищ старшина? Каким образом? Побьёте?!

На Виталика определённо что-то нашло – словно бес в него вселился после того, как Канарейку утащили в смежный кабинет.

– Да я бы вас всех убил к чёртовой матери, бандюги сопливые! Развелось как собак нерезаных, житья совсем нет! – Алексей Иванович встал, в сердцах хлопнул картонной папкой по столу. – Семёнов! Коротин! Идите сюда быстро!

Помощники явились в кабинет по первому сигналу.

– Дайте ему ведро с водой и тряпку, пусть пол помоет, пока за ним не пришли! – Старшина указал им на Виталика. Тот вскочил:

– Не буду я ничего делать, я уже сказал! Не заставите!

– Заставлю. – Яростно пообещал Алексей Иванович. – Семёнов, с этим тоже не церемоньтесь! Будет возникать – по зубам сразу, понятно?

– Не имеете права!!! – Не помня себя, я вскочила вслед за Виталиком, едва не опрокинув стул. – Здесь у вас что, застенок гестапо?! Только посмейте его ударить, я на вас в суд подам за превышение полномочий! Мы несовершеннолетние! У меня связи есть, у меня дядя прокурор, на вас быстро управу найдут!!!