Шрифт:
Она быстро перебрала в голове варианты. Если те листья в ящике были каким-то ядовитым растением, например белладонной или, может, болиголовом, он мог запросто смешать их с ароматными травами вроде орегано или базилика, не так ли? Она схватила эти баночки, так же как и баночки с молотым тимьяном и лавровым листом. Может быть, Александр Куинн сможет протестировать эти специи в лаборатории до того, как начнется конференция…
Отвернувшись от кладовой, она услышала тихий щелчок, а затем шарканье, которое все приближалось и приближалось. Да это же шаги, с ужасом осознала она. Волна паники охватила ее, но она постаралась справиться с ней.
Тихо прокравшись по кухне, Сюзанна поторопилась к лифту и влезла в него. Она ударилась о стальную клетку пяткой и поморщилась. Раздался гулкий звук. Закрыв за собой дверь, она резко потянула веревку четыре раза. Лифт снова дернулся и урывками пополз вниз.
От него слишком много шума, в отчаянии подумала Сюзанна. Ее сердце часто билось, а в ушах, казалось, взрывались пистоны.
Лифт вдруг рухнул вниз и завис с громким лязгающим звуком, от которого она заскрежетала зубами. Больше он не двигался.
– Хантер? – прошептала она и протянула руку, ожидая нащупать прохладную сталь шахты. Но вместо этого ее пальцы ощутили твердое дерево.
Это была дверь на нулевой этаж. Но почему она не открыта?
– Хантер? – снова прошептала она и попыталась найти дверную ручку справа.
Вот. Она повернула ручку, испытав на мгновение ужас, что дверь вдруг будет заперта и она окажется в ловушке в полной темноте. Но ручка легко повернулась, и Сюзанна распахнула дверь. Она уже наполовину вылезла из лифта, когда внезапно поняла, что по другую сторону двери стоит вовсе не Хантер.
– Здравствуй, Сьюзан. Приятно снова видеть тебя после стольких лет разлуки.
Кровь в ее жилах заледенела. Сюзанна завороженно уставилась в улыбающееся лицо Эйсы Бредбери.
Глава 15
Хантер не потерял сознание, только координацию и возможность нормально двигаться, которые вернулись к нему, когда резкая боль в голове перешла в тупую пульсацию. Но этих нескольких секунд оказалось достаточно для того, чтобы четверо мужчин, напавших на него, вытащили у него пистолет и складной нож, который он прятал в кармане джинсов.
Их было больше, и он был без оружия. Вариантов у Хантера было немного. Лучше пусть они думают, что он без сознания. В любом случае в драке он сейчас не преуспеет, голова у него трещит, а руки и ноги сделались ватными. Кто бы ни были эти парни, они не принадлежали к молодчикам Билли Доусона из БРИ. А значит…
Он услышал, как открылась дверь кухонного лифта, и Сюзанна со скрежетом выбралась наружу. Ее шаги вдруг замерли, и на секунду вся комната погрузилась в гнетущую тишину.
Затем заговорил один из мужчин, которые повалили его на пол. У него был тягучий, гнусавый горный акцент.
– Здравствуй, Сьюзан. Приятно снова видеть тебя после стольких лет разлуки.
Паника схватила Хантера за горло, огнем пробежала по нервам и пробилась сквозь туман в голове.
– Эйса Бредбери. – Голос Сюзанны был низким и на удивление спокойным, учитывая, что она, скорее всего, стояла лицом к лицу с человеком, который заставил ее бежать из родного города больше десяти лет назад. – Печально видеть тебя здесь. Мне всегда казалось, что ты единственный из Бредбери, у кого есть хоть кроха здравого смысла.
– Я битком набит здравым смыслом, милая. – По тону мужчины Хантер догадался, что он улыбается. – А больше всего во мне чувства справедливости.
– Справедливости. Вот как.
Мужчина, которого звали Эйса, вздохнул:
– Ты убила члена нашей семьи, Сьюзи. Ты знаешь, что с Бредбери это не пройдет.
– Даже если член твоей семьи пытался изнасиловать шестнадцатилетнюю девочку в ее собственной спальне?
– К несчастью, даже в этом случае.
– И что теперь? Короткая казнь? Покончим с этим прямо здесь и сейчас?
Пульс Хантера заколотился в ушах, добавляя боли голове. Через ресницы он взглянул на то, что происходит. Четверо мужчин c пистолетами наголо окружали Сюзанну. Ее взгляд метнулся в его сторону, и на какое-то мгновение ему показалось: она поняла, что он притворяется.
Она снова посмотрела на самого высокого из мужчин, того, которого она называла Эйса:
– Что будет, Эйса?
– Завтра утром, в десять, состоится трибунал. Будут оглашены твои преступления против нашей семьи, и ты сможешь сказать слово в свою защиту. – Эйса Бредбери говорил официальным тоном, как будто действительно верил, что вершит правосудие.