Тогда Милославский решил обратиться к американскому инженеру Поукеру, деловому человеку, с трезвым и рассудительным умом.

Инженеры легко поняли друг друга. Было решено: взамен вышедших из строя агрегатов, приборов, деталей Поукер дает новые. Сразу у советского инженера стало легче на душе, отпали обременительные заботы.

Июль и начало августа прошли благополучно, без срывов и задержек. Это не понравилось англичанам: вопреки их желаниям советские пилоты ведут интенсивные полеты. И вот английский майор Мюллер (в прошлом офицер царской армии, хорошо говоривший по-русски) официально заявил нашему инженеру: на каком основании он получает запасные части у американцев, а не у англичан, как это установлено соглашением?

–  Да потому, что вы их не даете!
– ответил Милославский.

–  Предупреждаю, будет крупный разговор с командующим, вас ожидают неприятности. [103]

–  Ну что же, поговорим! Мы прибыли сюда не для того, чтобы любоваться красотами природы, а чтобы воевать.

–  Смотрите, вам видней, - предупредил Мюллер.

Не прошло и дня после визита майора Мюллера к Милославскому, как начальника советской авиабазы Соколова вместе с инженером пригласили к английскому командующему. На «незаконные» действия нашего инженера был наложен запрет. Пообещали в ближайшие дни выдать необходимое техническое имущество. Но только для того, чтобы «русские не докучали», дали примерно пять-десять процентов просимого…

Снова тормоз, проблема из проблем. Не будешь же возить запасные части из Советского Союза за две тысячи километров!

Милославский опять отправился к Поукеру. Такой же разговор, как и раньше. Поукер понимает сложность положения, и он получил строгое указание - ему запретили снабжать русских запасными частями.

Думали, гадали… Глядя в сторону советского сектора, Поукер спросил Милославского:

–  Я вижу одинокую оливу возле ваших палаток, вы видите ее?

–  И не глядя хорошо ее знаю!

–  Вот так. Под этим деревом мы устроим обменный пункт. Вы туда будете свозить неисправные детали, приборы, узлы, а я ровно в полдень буду посылать к этому оливковому дереву своих людей, которые доставят вам в обмен новые части. Идет?
– сказал, улыбаясь, Поукер и похлопал Милославского по плечу.

–  Лучшего и желать нечего!

Действительно, что еще можно было придумать в таких условиях?

Благодаря добрым отношениям

Наши самолеты порой возвращались с задания изрядно побитыми. Особенно крепко досталось как-то Павлову и Курицыну. Они в ночном полете, отыскивая цель в районе Дуная, наткнулись на так называемые [104] «эрликоны» - зенитные установки, которые ведут огонь из автоматических, вращающихся по конусу нескольких стволов. При этом получается обширная веерная зона обстрела, выйти из нее без пробоин непросто. А тут пострадал еще один наш самолет. Нужен серьезный ремонт. Снова обратились к Поукеру. Он посмотрел и сказал:

–  У нас такие машины отвозят на свалку. Но если вы настаиваете на восстановлении, то обратитесь тогда к представителям фирмы «Дуглас», они здесь, на базе.

Представители посмотрели, покачали головой и сказали: удивительно, как эти самолеты могли летать; они восстановлению не подлежат.

Пришлось устроить совместный ужин американских инженерно-технических и наших авиаспециалистов. На следующий день три нуждающихся в починке самолета уже были под крышей ангара ремонтных мастерских.

Хорошие взаимоотношения с американским инженерно-техническим составом все время осложнялись неожиданно возникавшими обстоятельствами. Однажды Поукер вызывает Милославского и жалуется: его расположение к русским омрачают канцеляристы - сделали солидный начет на Поукера за агрегаты и части, которые по его распоряжению были выданы для советских самолетов.

Два инженера сидели в раздумье за чашкой кофе, искали выход из создавшегося положения и нашли.

–  На то мы и инженеры!
– воскликнул Поукер, обращаясь к Милославскому.
– Вы готовы, господин майор, подписать накладную на техимущество, которое получили от нас?

–  Готов. Хоть сейчас. Проблемы нет.

–  Тогда подпишите документ на предъявленную мне сумму, удостоверьте, что все это вы получили от меня на основании закона о поставках по ленд-лизу. Ведь закон действует в военное время!

С этого дня инженер-майор Милославский с благословения доброжелательного мистера Поукера как бы получил полномочие расписываться в получении поставок по ленд-лизу… Даже командир нашей 10-й гвардейской авиатранспортной дивизии генерал-майор авиации Ш. Л. Чанкотадзе величал приехавшего в Москву Милославского дипломатом и шутя говорил ему: «А не можете [105] ли вы, дорогой, выписать для наших самолетов Си-47 сотню моторов «Прат-Уитней»? Знаете, моторы отработали ресурс, самолеты простаивают…»