–  Сколько же народу вырвалось?
– спросил Виктор.

–  А черт его батьку знает!
– ответил за всех молодой парень-украинец.

–  Мы уже под пулями бежали, - произнес другой лагерник с черными отвислыми усами.

–  Под пулями?

–  Балакают, кто-то пришиб насмерть румынского конвоира. А на труп наткнулся гитлеровский офицер. Ехал он из Херсона. Конечно, сразу шум. Мы тем временем уже напились и выстраивались на шоссе. А потом я уж и не знаю, что случилось. Только выхватил тот фриц пистолет и давай палить. Люди, как горох, посыпались с дороги. Вслед затрещали автоматы. Вот и все. [61]

Дорога на восток

Первые встречи

До самого вечера, минуя стороной села и большаки, мы шли на север. Первую ночь на воде провели в стогу соломы. Спали как убитые. Проснулись, когда день перевалил на вторую половину. Василий посмотрел на солнце и неодобрительно заметил:

Будем так прохлаждаться, далеко не уйдем.

–  В первый раз не грех побаловаться сном, - ответил Виктор.
– Сейчас пойдем быстрее и наверстаем упущенное.

Днем мы передвигались в открытую. Расчет наш был прост: если трое молодых здоровых хлопцев свободно шагают по большакам у всех на виду, стало быть, имеют на то право.

Встреч с полицаями и старостами мы, конечно, избегали и, когда чуяли опасность, на рожон не лезли. На случай нежелательных расспросов, чтобы не показаться чужаками, всегда хранили в уме названия двух - трех дальних сел. Верили нам или нет, когда мы утверждали, что идем домой в такое-то село, не знаю. Но и не трогали. Возможно, нам просто везло…

Свернули на пыльный шлях. Разговорились. Василий стал вспоминать свою Астрахань, Виктор - Архангельск, я - Москву. Воспоминания сокращали путь, рассеивали тревожные мысли. За проволокой концлагерей мы были лишены этой возможности. Каждого преследовало ожидание смерти. Люди держались на одних нервах. Потому все, что в какой-то степени расслабляло волю, выбивало из колеи, прятали как можно дальше от себя и окружающих. Зато, очутившись на свободе, мы, как говорится, отпустили вожжи, позволили себе вдоволь помечтать, поговорить о самом сокровенном. [62]

Подошли к селу. Повстречавшийся нам мальчик сказал, что это Киселевка.

–  Давайте разойдемся, а встретимся у противоположной околицы, - предложил Вязанкин.
– Троих не накормит ни одна хозяйка, нужно поодиночке.

Вязанкин пересек дорогу и вошел в первый приглянувшийся ему дом. Виктор свернул в переулок. Я двинулся дальше вдоль улицы. В окнах мелькали любопытные лица, больше женские и детские. В глазах людей светилась доброжелательность, но я никак не мог побороть в себе внезапно вспыхнувшего чувства стыда и шел не останавливаясь, минуя дом за домом. Уж показались последние строения, а я все не решался свернуть с дороги. Позади раздался женский голос:

–  Шо ж ты, дядько, такий не смилый? Твои хлопцы мабуть обидают, а ты идешь и идешь. Заходьте до хаты.

Я обернулся и спросил:

–  Куда лучше?

–  Та в любу хату. Шматок хлиба кажна хозяйка не пошкодуе. Хочете, заходьте до мене.

Видя мою нерешительность, женщина улыбнулась и потянула меня за рукав.

–  Мабуть и мий чоловик десь блукае, як вы.

–  Кто?
– не понял я.

–  Муж, - пояснила украинка.

Домик ее, чистый, белый, весь залитый солнцем и от этого еще более ослепительный, стоял на самом краю села.

Елена (так звали хозяйку) усадила меня за стол, подала нарезанный большими пышными ломтями хлеб, поставила кувшин ряженки. Пока я ел, она рассказывала о себе. Ее муж Петро служил в Красной Армии. Больше всего Елена боялась, как бы он не попал в плен. О лагерях для военнопленных жители Киселевки наслышались достаточно. Редкий день через село не проходили беглецы, пробираясь кто к дому, кто к фронту.

Елена предупредила, что недалеко от Киселевки мы встретим железную дорогу, что ее охраняют фашисты, и потому надо быть осторожными. [63]

Поблагодарив хозяйку, я вышел на улицу. Меня уже ждали друзья.

В километре от железной дороги нас нагнала подвода. На самом передке, свесив ноги, сидел коренастый дед. Маленькие, глубоко запрятанные глазки его внимательно шарили по нашим фигурам.

–  Далече, хлопцы?

–  До Ново-Александровки, - ответил я, вспомнив одно из сел, названных Еленой.

Незнакомец хитро и понимающе подмигнул.

–  Что, с плена тикали?

–  Нет, работали в Николаеве, а сейчас идем до дому, - соврал Виктор.