25. Кларк К. Москва и Петербург в тридцатые // Санкт-Петербург: окно в Россию. Город, модернизация, современность: Материалы международной научной конференции. Париж, 6–8 марта 1997. СПб., 1997.

26. Коэн Ж.-Л. Санкт-Петербург: стратегии городской реформы в 1900–1939 // Санкт-Петербург: окно в Европу. Город, модернизация, современность: Материалы международной научной конференции. Париж, 6–8 марта 1997 г. СПб., 1997.

27. Латышев А.Г Рассекреченный Ленин. М., 1996.

28. Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений; В 4 т. Л., 1979–1981.

29. Лихачёв Д. Петербург в истории русской культуры // Лихачёв Д. Избранные труды по русской и мировой культуре. СПб., 2006.

30. Мережковский Д.С. «Петербургу быть пусту.» // Москва-Петербург: pro et contra. Диалог культур в истории национального самосознания: Антология. СПб., 2000.

31. Мусаев В.И. Быт горожан // Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны. СПб., 2000.

32. Пушкин А.С. Путешествие из Москвы в Петербург // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 10 т. М., 1962–1966.

33. Рабинович А. Большевики приходят к власти: Революция 1917 года в Петрограде. М., 1989.

34. Синдаловский Н.А. История Санкт-Петербурга в преданиях и легендах. СПб., 1997.

35. Синдаловский Н.А. Санкт-Петербург: Энциклопедия. СПб., 2008.

36. Солсбери Г 900 дней. Блокада Ленинграда. СПб.-М., 1993.

37. Сумароков П.И. Старый и новый быт // Москва-Петер-бург: pro et contra. Диалог культур в истории национального самосознания: Антология. СПб., 2000.

38. Топоров В. Петербург и петербургский текст русской литературы // Метафизика Петербурга: Петербургские чтения по теории, истории и философии культуры. Выпуск 1. СПб., 1993.

39. Устрялов Н.В. Судьба Петербурга // Москва-Петербург: pro et contra. Диалог культур в истории национального самосознания: Антология. СПб., 2000.

40. Щербатов М.М. Прошение Москвы о забвении ея // Москва-Петербург: pro et contra. Диалог культур в истории национального самосознания: Антология. СПб., 2000.

41. Эйхенбаум Б.М. Душа Москвы // Москва-Петербург: pro et contra. Диалог культур в истории национального самосознания: Антология. СПб., 2000.

Кто вы, господин Петербург, — русский или иностранец?

Петербург строился разноплемённой армией архитекторов, мастеров и рабочих да к тому же по западноевропейским лекалам, а потому уродился совершенно не похожим ни на один другой город России. Здесь всё было принципиально иным. Улицы проложены не кругами от крепости или церкви и не как придётся, а строго параллельно и перпендикулярно. Дома — почти сплошь огромные: или дворцы, или коробки, в которых люди ютятся, словно пчёлы в ульях. Сами здания, как правило, стоят не где-то в глубине, а прямо вдоль дороги, вытянувшись по нитке и прижавшись друг к другу, будто солдаты на параде.

Даже православные храмы возводились совершенно не по канону. Так, собор Петра и Павла в Петропавловской крепости увенчали высоченным шпилем, каких отечественное церковное зодчество отродясь не знало. Да и оба крупнейших собора, Исаакиевский и Казанский, внешним обликом тоже больше напоминали итальянские, чем привычные русские. К тому же фасад Казанского собора расположен не там, где вход, а обращён к Невскому проспекту, где, кстати, совсем рядом чужих храмов не в пример больше: Невский, 20 — голландская реформатская церковь, Невский, 22–24 — немецкая евангелическо-лютеранская церковь Святого Петра, Невский, 32–34 — католическая церковь Святой Екатерины, Невский, 40–42 — армянская церковь Святой Екатерины, по соседству, на Большой Конюшенной улице, 25 — французская реформатская церковь, на Малой Конюшенной, 1 — шведская церковь Святой Екатерины…

Александр Герцен констатировал: «В Петербурге можно прожить года два, не догадываясь, какой религии он держится; в нём даже русские церкви приняли что-то католическое» [11. Т. 2. С. 394]. А его тёзка Дюма, побывавший в Петербурге в 1860-х годах, настолько изумился при виде храмов на главной улице российской столицы, что посоветовал переименовать Невский в проспект Веротерпимости.

Параллельные заметки. Близость всех этих храмов объяснялась не столько веротерпимостью российской власти — или, как часто отмечалось, светским характером северной столицы в сравнении с Первопрестольной, — сколько принципами государственного экуменизма в духе первого императора. Ещё за год до появления Петербурга Пётр издал указ, дозволявший инославным христианам, приехавшим из других стран, возводить свои храмы и молиться в них по своим обрядам. В той стране, которую он строил, церковь должна была являться одним из институтов всесильного государства, и при этом не суть важно, какая это церковь — православная, армяно-григорианская, евангелическо-лютеранская, англиканская или реформатская.