В назначенное время я вхожу в маленький кабинет, где она принимает людей. Спринг с улыбкой сидит, завернувшись в шаль. Она выглядит ужасно чопорной. Мне кажется, что у нас с ней даже нет инструментов для общения друг с другом, как будто мы разные биологические виды. Как если бы ящерица пыталась поговорить с козой.

Но все равно я бросаюсь излить свои душевные терзания. «Я отдаю этому все, что у меня есть, – говорю я, – но ничего не получается. Я не знаю, смогу ли справиться. Это просто какая-то война».

Она начинает отвечать и говорит как нормальный человек, а не тем смешным голосом. «Вы слишком стараетесь», – говорит она, прямо и твердо ставя диагноз. Это классическая проблема людей на первом ретрите. Она советует делать то, что я могу, ничего не ожидать, принимать все, что приходит в голову, и «смириться». «Здесь все наоборот, – говорит она. – В обычной жизни мы делаем что-то и ожидаем результата, а здесь мы сидим с тем, что имеем».

Она говорит, что видела уже нескольких йогов в смятении, некоторые даже плакали. Это вызывает у меня ощущение, ничуть не похожее на метта: во мне поднимается волна успокаивающего злорадства. Ну что ж, хотя бы некоторые из этих зомби не так спокойны, как кажутся.

Я снова смотрю на Спринг, на ее волосы, падающие на шаль. Я понимаю, что эта женщина – очередная жертва моих суждений. Спринг на самом деле очень крутая, а я идиот. Она права – я не сложный, я просто слишком стараюсь. Я готов расплакаться от чувства благодарности.

На следующую сидячую медитацию я вытаскиваю стул из комнаты на балкон в конце коридора. Я решил снизить громкость и перестать барахтаться. Я просто сажусь и «смиряюсь» с тем, что происходит.

Я слышу, как вдалеке другие йоги идут в зал для медитаций. Потом становится очень тихо. Я сажусь, как обычно думая о своем дыхании. Ничего особенного. Черт с ним, попробуем.

Через несколько минут что-то происходит. Нет никакой красивой музыки, яркого света с небес. Как будто ты нашел радиостанцию через несколько дней попыток настроиться. Я внезапно позволяю вниманию останавливаться на том, что находится в поле зрения.

Боль в шее.

Боль в колене.

Самолет над головой.

Пение птиц.

Шелестение листвы.

Ветерок на моем плече.

Мне очень нравится бросать кешью и изюм в овсянку на завтрак.

Шея. Колено. Шея. Шея. Колено, колено, колено.

Приступ голода. Шея. Колено. Руки коченеют. Птица поет. Колено. Птица, птица, птица.

Кажется, я знаю, что происходит. Такое состояние называется «постоянное присутствие». Учителя рассказывали нам об этом. Это серьезное дело, связанное с тем водопадом, о котором шла речь. Если ты достаточно хорошо сконцентрировался, ты можешь просто подумать о дыхании и «открыться» всему. Именно это со мной и происходит. Каждый «предмет» просто «возникает» в сознании, я сосредоточиваюсь на нем с ощущением полной ясности, пока его не заменит что-то другое.

Никаких усилий, это происходит само собой. Все происходит настолько легко, что мне кажется, что я где-то жульничаю. Я чувствую себя импровизатором, джазовым музыкантом. А ведь мне даже не нравится джаз.

Боль в спине.

Забавные огоньки, которые появляются, если очень сильно зажмурить глаза.

Ужасно чешется нога.

Колено. Колено, колено, колено.

Зуд, колено, спина, зуд, зуд, зуд, колено, самолет, шелест деревьев, ветер на коже, колено, колено, зуд, колено, огоньки, спина.

А потом я слышу нарастающий громкий шум. Он приближается.

Теперь он очень громкий, он похож на звук, с которым в фильме «Апокалипсис сегодня» из-за горизонта появлялись вертолеты.

Он прямо передо мной.

Я открываю глаза. В метре от меня в воздухе зависла колибри.

Да ладно!

Следующая медитация вдохновляет меня еще больше. Я снова в зале, и я делаю то же самое. Любая мысль, приходящая в голову, создает ощущение реальности. Иногда я все-таки понимаю, что жду конца медитации. Но когда такие мысли возникают, я сразу отмечаю это и иду дальше.

Словно какой-то занавес приподнялся. Не то чтобы все происходящее было само по себе таким классным, дело в скорости. Объекты появляются и исчезают, сталкиваются друг с другом. Каким-то образом это присутствие в настоящем (своего рода пробуждение) приводит к выбросу гигантской порции серотонина.

Руки как каменные.

Птица.

Ноги онемели.

Жуткие лица младенцев на картинах эпохи Ренессанса.