по голове. Теперь -- быстро нагнать колонну! Взять с собой командный состав

группы -- и к фронту. Можно было бы, конечно, удирать и одному, но Роденшток

решил, что вдвоем или втроем будет вернее.

Навстречу Роденштоку шла колонна грузовиков. Про-

скочив мимо них на полной скорости, лейтенант заметил, что последняя

машина разворачивается. Он хотел свернуть, но шоссе вошло в узкую теснину

между двумя холмами, мелькнул мимо чудом уцелевший километровый столб с

цифрой четыре. И в этот момент он увидел впереди группу. Позади нее все так

же медленно тянулась телега.

"Общую тревогу подымать нельзя,-- мелькнуло у Роденштока. В машине

поместится еще три-четыре человека. Кого же взять? Конечно, Боле, Крюгера и

еще двоих в советской форме".-- Поравнявшись с телегой, он остановился.

Увидев Роденштока, диверсанты остановились.

– - Что произошло, Роденшток?
– - спросил Мишель, подходя к нему.

– - Нас предала старуха,-- лейтенант старался говорить как можно тише.--

Пусть люди идут дальше. Садитесь. Скажите им, что мы поедем вперед.

– - Это невозможно, -- ответил Мишель.

Сзади на шоссе послышался рокот приближающихся грузовиков. Роденшток

бросился к захваченной машине, собираясь удрать в одиночку.

Диверсанты забеспокоились. Рыжий Крюгер в недоумении обернулся. Надо

было что-то предпринять и сделать это немедленно.

Мишель решился.

– - Предатель!
– - крикнул он по-немецки и, выхватив пистолет, выстрелил

лейтенанту в затылок.

Колонна смешалась в беспорядочную толпу, диверсанты бросились к телеге

с оружием. Мишель вскочил на подножку машины, вырвав автомат у солдата,

сидевшего в телеге.

– - Ни с места, прекратить панику,-- срывая голос закричал он по-немецки

и в этот миг увидел, как раздвинулись кусты по сторонам дороги. На шоссе,

замыкая группу в тесное кольцо, выходили советские автоматчики. Из кустов

глядели стволы пулеметов.

– - Бросить оружие,-- приказал по-немецки чей-то властный голос.

Один из первых швырнул на асфальт свой автомат лейтенант Крюгер.

...В условное время, в девять часов вечера, дежурный радиостанции

абвера под Берлином услышал позывные группы "Циклон--Юг"... Радист быстро

записывал. "Сегодня днем на дороге к Черновицам уничтожена машина с группой

советских офицеров во главе с полковником. Через тоннель в сторону фронта за

три часа прошло два эшелона с техникой, готовимся к операции No 1,

сообщу в шесть часов утра".

Радист немедленно передал шифровку в отдел "Заграница". Принял ее

обер-лейтенант Либель. Когда он доложил об этом подполковнику Мельтцеру, тот

сразу же позвонил генералу Кребсу.

– - Благодарю, подполковник,-- сказал генерал.-- Прошу вас и впредь

немедленно информировать меня. Кроме того, составьте список отличившихся в

подготовке операции. И пожалуйста не передавайте это дело в руки "СД".

"Циклон--Юг" -- это наша заслуга.-- Затем Мельтцер позвонил Клетцу.--

Поздравляю вас, господин обер-штурмбаннфюрер, операция "Циклон-Юг" началась.

Да. Можете не беспокоиться, я уже доложил об этом генералу.

Положив трубку, Мельтцер сказал Либелю:

– - Вы получаете сутки отпуска, дорогой обер-лейтенант, кроме того,

можете рассчитывать на награду.

– - Благодарю вас, господин подполковник, я готов на все для моей

родины.

Либель вышел на вечернюю берлинскую улицу, освещенную заревом пожаров.

Прошло только тридцать шесть часов с того момента, когда он отправился

встречать капитана Шварцбрука на станции Зоссен. И вот одержана первая

победа в очередном сражении без выстрелов.

Получив радиограмму "об успешных действиях группы", полковник понял,

что произошло за линией фронта. Теперь радист группы "Циклон--Юг" будет

трудиться не за страх, а за совесть, передавая радиограммы под диктовку

советских контрразведчиков.

Не исключена, конечно, возможность того, что "СД" попробует

проконтролировать. Ну что же, он постарается помочь и контролерам разделить